Тарси

– У тебя есть предложение?

Разумеется, у Одиссея было предложение, и расписывал он его столь красочно, что становилось ясно – именно от царя Итаки и произошли коммивояжеры. Удобный пентеконтор, мирный день отдыха и безделья, синяя морская ширь, ласковое дуновение ветерка… На деле Одиссей отправлялся в грабительский набег на окрестности с целью пополнения запасов еды и пленников. Что до отдыха и безделья на удобном пентеконторе, так каждый пассажир жёсткого одноярусного судна, приводимого в движение пятью десятками весел, должен был весь день грести.

И всё же здравое зерно в предложении Одиссея было. Агамемнон успокоится, одумается и поймёт, что, как бы ему это не претило, без Ахилла победы ему не видать. Но пока царь разозлён, он вполне может наделать глупостей. Да, великого героя Ахилла не брало ни обычное оружие, ни гнев царей и ярость богов. Но они вполне могли убить простого смертного вроде Ильи.

– Поеду, – согласился он.

* * *Еще до того, как открыть глаза, Ахилл понял, что горячечный бред оставил его. На миг даже подумалось, что, может быть, все странные события последних дней ему просто почудились. Вот сейчас он увидит плотный полог своей палатки, услышит привычный гомон греческого лагеря, как обычно, появится Патрокл…

Нет. Над головой – старые доски, сквозь завешенное грязной тряпкой оконце едва пробивается тусклый свет, и кто-то шаркает неподалеку. Ахилл чуть приподнялся; голова оказалась на удивление легкой, почти невесомой. Увидел в углу того самого одноногого старика, который поил его водой этой ночью… А этой ли? Ахилл понятия не имел, сколько времени прошло с того момента, как он упал в снег. Потрогал подбородок – щетина отросла прилично. Значит, прошло не меньше двух дней. Слишком много времени потеряно! Надо немедленно отправляться!Только… Как ему отыскать Аполлона или край здешнего мира, если Ахилл не понимает ни слова из того, что бубнит ему старик, а земля за стенами лачуги выстужена таким холодом, который, как он думал, не дано испытать смертному при жизни?Старик услышал, как Ахилл завозился. Торопливо подковылял к нему, принялся хлопотать, щупал лоб, пытался напоить какой-то гадостью. Не привыкший к чужой заботе, Ахилл нетерпимо отталкивал дрожащую руку, расплескивая тёплую жидкость на пол и пытался заговорить со стариком. Тот смотрел на него со слабоумной улыбкой, внимательно слушал, порой кивал в ответ, будто и впрямь его понимал, да только толку? Что бы он ни лопотал, Ахилл не разбирал ни слова. Он раздражался и порывался встать; старик квохтал и силился уложить его обратно.

Болезненная слабость еще давала о себе знать, и Ахилл всё же позволил бессильным трясущимся рукам старика уложить себя на постель. Проглотил тёплое питьё и, погружаясь в полудрему, успокаивал себя, говоря, что перед дальним странствием по неведомым землям, перед поисками чертога вероломного Аполлона ему не помешает восстановить силы.Старик стоял рядом, с блаженной улыбкой наблюдая, как грек засыпает, и шептал:

– Спи, Санька, спи.