Тарси

* * *Выйдя от Витька, цыган понял, что опаздывает к Хохломе. Заехать домой и оставить там Ахилла он бы ни за что не успел и потому – делать нечего – вынужден был отправиться к "Сёстрам Хилтон" вместе со знатоком архаического греческого.Кем бы ни был этот Ахилл – психбольным, жертвой спецслужб или пришельцем из прошлого, его манеры и жесты, его настойчивый отказ расстаться со здоровым ножом, больше смахивающим на короткий меч, убеждали Гожо в том, что в напряженной ситуации незнакомец не будет полагаться на дипломатию и скорее схватится за оружие. В том, что ножище мужчина держит при себе не для красоты, цыган не сомневался – порезанные скинхеды являлись наглядным тому доказательством.

– Ахиллеус, – медленно начал Гожо, то и дело останавливаясь, чтобы извлечь слово из книги, а не найдя нужного, вспомнить его из современного греческого в надежде, что оно окажется понятым – или же нарисовать совершенно "безнадежные" вещи на бумаге, – Ахиллеус, обещай, что ты не будешь никого убивать.

Незнакомец молча смотрел на него, на лице застыло совершенно непроницаемое выражение.

– Ахиллеус, обещай, что не будешь убивать, – упорно повторял цыган на все лады, надеясь, что сможет угадать с произношением слов давно умершего языка и донести смысл до молчаливого собеседника. – Я обещаю, что обязательно помогу найти твой дом, а ты обещай, что не будешь убивать.

Что-то дрогнуло на застывшем лице Ахилла. Он нахмурился, словно борясь с собой, и чуть опустил голову. Почти немедленно её поднял и пристально посмотрел на цыгана.

И снова Гожо поразился тому, какими весомыми выходят у этого незнакомца его скупые жесты.

"Ну, дай Бог, и впрямь не станет хвататься за нож", – понадеялся про себя цыган и глубоко вдохнул – пора!

Как ни представляй себе самый первый раз, как ни рисуй его в воображении, черпая информацию из криминальных романов, газетных статей и бандитских фильмов, действительность почти никогда не соответствует придуманным образам. Гожо прекрасно это понимал, но в сознании все равно всплывала картинка "а-ля девяностые" – темный переулок, стиснутый каменными стенами домов, черные, с тонированными стеклами джипы, включённые фары, хмурые неразговорчивые мужики с низкими лбами и широкими мордами, и чемоданы, набитые деньгами…

В реальности же всё происходило культурно и цивилизованно. Где-то в Подмосковье помощники Хохломы принимали товар и сообщали ему о том, как всё проходит, по сотовому, банки переводили суммы с одного счёта на другой, а Гожо с Хохломой сидели в одном из помещений "Сестёр Хилтон" – в просторной комнате с удобной мягкой мебелью, приятным приглушённым освещением, стойкой бара и бильярдным столом и пили кофе с коньяком.

Правда, развалившийся в кресле Хохлома всё ещё изучал Гожо и незнакомца, которого сегодня зачем-то привёл с собой цыган, подозрительным взглядом. Собственно, встреча вообще началась не так, как виделось Лексу – едва он вошёл в студию, как Хохлома сильно наклонил голову вбок и огорошил его неожиданным вопросом:

– Я что-то не понял, Лекс, ты меня кинуть, что ли, решил?

– Что? – удивился цыган.

– Мы, вроде, договорились по-хорошему, решили, чтоб все культурно, а ты?

Цыган почесал бровь и вежливо осведомился:

– Может, все-таки объяснишь мне, в чем дело?

– Мой начальник охраны – помнишь его? – должен был товар принимать. Так вот, он куда-то пропал, – сообщил Хохлома и выжидательно уставился на цыгана.

– А почему ты решил, что я имею к этому какое-то отношение? В нашей сделке я крайне заинтересован, и кидать тебя совсем не в моих интересах.

Хохлома прищурился, задумчиво пригладил левой рукой зализанную набок длинную чёрную чёлку, и его внезапно пронзила неприятная догадка – может, этот цыган появился у него в галерее вовсе непроста? И ни в каком художественном училище он вовсе и не учился? Может, он работает на кого-то очень серьёзного? Такого, кто способен походя размазать Хохлому и ещё с десяток ему подобных? Да и продавца оружия он нашёл так быстро, как удастся не всякому профессионалу. Очень всё это подозрительно… Если Лекса заслали, то кто? Зачем? Прознали про его, Хохломы делишки?