Тарси

– В общем, слушай сюда, – решил Хохлома, нервно приглаживая чёлку левой рукой, – Найдешь мне того, кто вас отделал, и доставишь ко мне. Мне надо знать, кто под нас копает. Даю сутки. Как и где искать – это твоя проблема. А не найдешь…

– Ясно, – понуро кивнул Ломец. Он понимал, что шансов отыскать неизвестного парня у него почти нет, и потому несказанная вслух угроза старшака звучала почти обещанием.

Хохлома же, сорвав зло на незадачливом Ломце, немного успокоился, уселся на высокий крутящийся стул перед чистым мольбертом и принялся размышлять над ситуацией. Пока ничего непоправимого не произошло – бывало и хуже. Куда хуже. Но разбираться надо, и чем быстрее, тем лучше. Ясно, что никого Ломцев не отыщет. Значит, придется максимально эффективно использовать имеющиеся зацепки.

И начать с цыгана.Хохлома сосредоточенно прикидывал план действий, когда его размышления были прерваны, причем довольно бесцеремонным образом – дверь в студию широко распахнулась от сильного пинка ногой.Хохлома вскинул голову и, чуть прищурив прозрачные глаза, собирался было рявкнуть на подчиненных за безответственность – почему позволили посторонним его побеспокоить? – но, увидев посетителей, закрыл рот и неосознанно потянулся к галстуку, пытаясь ослабить затянутый узел.В проеме показалось двое хорошо одетых крепких парней, а за ними – невысокий мужчина лет сорока с невыразительным лицом и странной стрижкой, словно у католических священников позапрошлого века – очень короткий горшок спереди и полукругом спадающие на шею волосы сзади. Шедших впереди Хохлома видел впервые, но мужчину с "горшком", хотя не разу лично не встречал, узнал. Его знали все, кто когда-то заходил за ту грань закона. Дмитрий Кацупа, более известный как Глушитель. Официально – один из директоров крупной торговой компании. На деле – правая рука Координатора, человека, который обеспечивал организованность и системность едва не всем преступным формированиям столицы – лже-предпринимателям с их финансовыми махинациями и "гангстерам" с их традиционным рэкетом-наркотиками-проституцией, расхитителям, занимающимся аферами с куплей-продажей государственной собственности и этническим группировкам, обирающим "своих".

Парни невозмутимо встали по обе стороны от двери, а Глушитель, недовольно окинув взглядом стоящие тут и там мольберты, а затем – высокие вертящиеся стулья, нехотя взгромоздился на один из них и негромко спросил:

– Ты знаешь, кто заказал у вас оружие?

Представляться нужды не было. Соблюдать правила вежливости – тоже.

– Да.

– Ты знаешь, что этот рынок уже давно поделен?

– Да, но…

Глушитель прервал Хохлому нетерпеливым жестом и жёстко впился глазами в бледное лицо художника.

– Тогда какого … вы вообще влезли?

– Это первый раз, вы же наверняка знаете, что я занимаюсь только антиквариатом и предметами искусства, – торопливо ответил Хохлома. – Но в этот раз заказчик, когда делал свой обычный запрос на антиквариат, сказал, если вдруг я ещё и оружие найду, то было бы неплохо, – художник облизал тонкие губы и тщательно пригладил левой рукой зализанную чёлку, стараясь успокоиться и говорить медленнее. – И я даже не собирался искать – откуда у меня такой товар, я же им никогда не занимался. Но просто партия как бы сама нарисовалась, вот я и…

– Сама нарисовалась… – перебил Глушитель. – И откуда же она у вас так кстати нарисовалась?