Тарзан. Том 5

— «Тар» — значит «белый», «мангани» — «большая обезьяна». Таким образом, «Тармагани» дословно переводится, как «белая большая обезьяна», или белый человек, ибо разницы в словах, обозначающих обезьяну и человека, в древнем языке джунглей нет.

— Сорд тармангани,— ответил Угло. То есть — «плохие белые люди».

Тарзан знал, что для обезьян все люди «сорд» — плохие. Поэтому захотел разузнать о прошедших побольше. Они могли оказаться полезными союзниками.

Он спросил, есть ли у тармангани какое-нибудь стойбище поблизости или они случайно проходили мимо. Может, они расхаживают здесь часто, а если так, то где их стоянки? И как далеко отсюда?

Угло вытянул свои лапы во всю длину к солнцу, затем поставил ладони одну против другой на расстоянии приблизительно фута — столько солнце проходит за час.

Тарзан понял —лагерь белых людей находится приблизительно на расстоянии трех миль отсюда в восточном направлении. Обычно три мили проходит обезьяна за час, путешествуя по ветвям.

Не простившись с орангутангами, он влез на дерево и двинулся в направлении, указанном Угло, в сторону лагеря «плохих белых людей».

В обезьяньем языке не существует слова «до свидания», и орангутаны невозмутимо вернулись к своей обычной деятельности. Ойу зализывал раны, все еще кипя от негодования. Он обнажал клыки и рычал на всякого, кто хотел приблизиться к нему. 

 Глаза 12

В ЛАГЕРЕ БАНДИТОВ

Джерри мучило чувство вины.

— Я подлец,— сказал он девушке.— Оставил парней на произвол судьбы, а сам спрятался. Но я не мог бросить вас здесь одну, Кэрри, вы рисковали тоже угодить в плен.

— Даже если бы меня не было здесь,— утешала его Кэрри,— самое умное, что можно было сделать на вашем месте, это спрятаться — как раз то, что вы и сделали. Если бы вас взяли в плен вместе с ребятами, вы не смогли бы принести им никакой пользы. А теперь, возможно, вы, Тарзан и я сможем предпринять что-нибудь и спасти их.

— Благодарю вас, Кэрри, за такие слова, однако я...— Он внезапно смолк, прислушиваясь: Кто-то идет,— проговорил он шепотом и потащил девушку в заросли.

Из укрытия они могли видеть тропу на добрых пятьдесят ярдов, прежде чем она поворачивала, скрываясь в чаще. Вскоре звук голосов донесся более отчетливо.

— Японцы,— прошептала Кэрри.

Она вытащила из колчана стрелу и зарядила лук. Джерри усмехнулся, однако последовал ее примеру.

Минуту спустя из-за поворота показались два японца. Они шли медленно и беспечно. Их винтовки болтались за спиной. Как считали солдаты, им нечего было бояться. Они подчинились приказу офицера и отправились на поиски троих пропавших белых, но совсем не хотели утруждать себя сидением в засаде. Никого не найдя, солдаты медленно брели обратно в деревню и собирались доложить, что ими были проведены самые тщательные поиски.

Кэрри придвинулась к Джерри и прошептала:

— Вы берете на себя того, что слева, а я — вот этого, справа.

Джерри кивнул и натянул лук.

— Позволим им приблизиться на двадцать футов,— прошептал он.— Когда я скомандую: «пора» — мы выстрелим вместе.

Они стали ждать. Японцы плелись медленно, о чем-то оживленно болтая.

— Обезьяний язык какой-то,— заметил Джерри.

— Тс-с! — предостерегла его девушка.

Она привстала, натягивая лук, так что оперение стрелы коснулось ее правого уха. Джерри взглянул на нее краешком глаза. «Жанна д’Арк с Суматры»,— умиленно подумал он.— Японцы приближались к роковой линии.

— Пора! — скомандовал Джерри. Две тетивы зазвенели одновременно. Мишень Кэрри упала лицом вперед со стрелой в сердце. Прицел Джерри был не так верен — его жертва схватилась судорожно за древко стрелы, вошедшей глубоко в шею.

Джерри выскочил на тропу, где раненый японец пытался снять с плеча свою винтовку. Ему почти удалось это сделать, когда Джерри нанес ему страшный удар в подбородок. Солдат упал и пилот нагнулся над ним с ножом в руке. Дважды вонзил он лезвие в сердце человека. Солдат конвульсивно дернулся и затих.

Джерри поднял глаза и увидел Кэрри, снимающую винтовку с тела убитого ею японца. Она возвышалась над своей жертвой подобно богине мести. Три раза пронзила она штыком грудь мертвого солдата. Американец не отрываясь смотрел девушке в лицо. Оно постепенно разглаживалось и не было искажено гримасой ненависти и мщения.

Она повернулась к Джерри.

— Это я хотела сделать ради моего отца. Теперь я удовлетворена. И чувствую себя спокойнее.

— Вы прекрасны,— не сдержался Джерри.

Он взял себе другую винтовку, все патронные ленты и другую солдатскую амуницию. Затем вдвоем с Кэрри они оттащили тела в кустарник.

— Вы очень меткий стрелок и сегодня убили первого человека. Я думаю, из огнестрельного оружия вам не составит труда поразить любую цель,— сказал Джерри улыбаясь.

— Я не человека убила,— возразила девушка.— Я убила японца.

— Безжалостна ненависть грозной Юноны,— процитировал Джерри.

— Вам кажется, что женщины не должны ненавидеть? — спросила Керри.— Вам никогда не сможет понравиться женщина, которая ненавидит?

— Вы нравитесь мне,— серьезно ответил Джерри.