Тарзан. Том 5

— Вы попали в лапы банды головорезов. За несколькими исключениями все они уголовники, их освободили из тюрем японцы, когда захватили остров. Большинство женщин тоже преступницы, отбывавшие наказание в тюрьме. Другие не лучше, а даже хуже. Когда пришли японцы и выпустили их, они убежали в горы, но думали только о своей шкуре и не пытались помочь нашим вооруженным силам. После того, как мой отряд капитулировал, я сумел убежать. И наткнулся в джунглях на эту банду, думая, что попал в партизанский отряд. Узнав мое происхождение, они были готовы убить меня, но среди них были двое, которым я помог в прошлом. Они и заступились за меня. Но мне не доверяют. Вы знаете, в горах скрываются настоящие партизаны, они охотно перестреляли бы всю эту братию, так же, как приканчивают японцев. И парнишки боятся, что я с ними встречусь и укажу расположение их лагеря. Самое лучшее, что делали до сих пор эти люди, это обмен с врагами. Они гонят отвратительный самогон, который именуют шнапсом, и то, что не выпивают сами, предлагают в обмен японцам на рис и боеприпасы. Тот факт, что японцы разрешают им иметь оружие, говорит о многом. Но это лишь вооруженное перемирие — ни одна сторона другой не доверяет. Эти люди думают, что вы американец, летчик с погибшего бомбардировщика. О нем рассказывали туземцы, что служат посредниками между бандитами и японцами.

Тарзан решил, что ничего не достигнет, пытаясь вводить в заблуждение молодого человека. Будучи откровенным, он может приобрести союзника. Взглянув на остальных обитателей лагаря, он увидел, что те заняты шумной ссорой двух мужчин и не обращают больше ни на что внимания.

— Я англичанин,— тихо признался он.

Молодой человек усмехнулся.

— Благодарю за доверие. Меня зовут Тэк ван дер Бос. Я офицер запаса.

— Я Клейтон, полковник Королевских военно-воздушных сил Англии. Хотите ли вы уйти от этих людей?

— Да, очень, но что можно сделать? Куда я мог бы пойти? В конечном итоге, если меня не разорвет тигр, я обязательно попаду в руки японцев. Если бы точно знать, где дислоцируется один из партизанских отрядов, я бы рискнул — был бы хоть какой-то шанс. Но я не знаю местонахождения партизан.

— Мы движемся группой из пяти человек,— сказал Тарзан.— Мы хотим пробиться к южному берегу острова. Если повезет, надеемся раздобыть лодку и достичь Австралии.

— Довольно смелый план,— заметил ван дер Бос.— До ближайшего населенного пункта австралийского континента более тысячи двухсот миль. И около пятисот отсюда до южного побережья Суматры.

— Да,— согласился Тарзан.— Мы это знаем, но хотим рискнуть. Лучше умереть, пытаясь сделать что-то, нежели бесцельно прятаться в лесу, подобно загнанным зайцам.

Ван дер Бос помолчал размышляя, затем сказал:

— Я хочу идти с вами. Думаю, что смогу быть полезен. Я найду лодку гораздо ближе, чем вы предполагаете. Мне известно, где живут дружественные туземцы, которые помогут нам. Но сначала мы должны уйти от этих головорезов. И это будет не так просто. Из маленькой долины ведет только одна тропа, а ее охраняют и днем и ночью.

— Да, я видел часового на насесте и прошел вблизи от него. Его можно обойти снова. Но с вами — другое дело. Я не думаю, что бы вы смогли сделать то же, что я. Но если ночью вы принесете мне нож, я проведу вас мимо часового.

— Попытаюсь. Если все достаточно напьются, это будет несложно. Я перережу ваши путы, и мы сможем уйти.

— Я разорву эти путы, когда захочу,— сказал Тарзан.

Ван дер Бос оставил это заявление без комментариев.

«Этот англичанин весьма самоуверен»,— подумал голландец. Он уже стал сомневаться, умно ли поступил, доверившись такому зазнайке. «Ни один человек, даже цирковой силач, не в состоянии разорвать такие путы»,— думал Тэк ван дер Бос с досадой.

— Вас ночью очень строго охраняют? — спросил Тарзан.

— Меня не стерегут совсем. Ведь здесь — страна тигров. Вы-то сами об этом подумали?

— О, да. Но мы должны рискнуть.

 Глава 13

СПАСЕНЫ!

Окруженные солдатами, подкалывающими их в бока и спины штыками, Розетти и Бубнович прибыли в деревню. Здесь их, предварительно связав по рукам и ногам, бросили в хижину и оставили в покое. Американцам ничего не оставалось, как отводить душу в проклятиях.'

Шримп виртуозно прошелся по родословной всех японцев, включая императора. Подробнейшим образом остановился на близких родственниках лейтенанта Тада. К непечатному жаргону района Чичеро Бубнович добавил несколько непечатных исконно бруклинских словечек, и оба сержанта принялись сообща обсуждать поведение матушки императора Хирохито.

— Какой от этого толк? — спросил, использовав все познания в блатном лексиконе, Джо Бубнович.— Мы только поднимаем себе кровяное давление, и больше ничего.

— Я укрепляю свою ненависть,— возразил Розетти.— Теперь я знаю, что чувствует Кэрри по отношению к этим вонючкам.

В ту ночь им почти не удалось заснуть. Веревки больно врезались в набрякшие лодыжки и запястья. В горле пересохло. Никто не позаботился дать узникам пищи и воды. Ночь длилась целую вечность.

Когда рассвело, послышался звук шаркающих шагов, кто-то направлялся в хижину.