Тарзан. Том 5

Аэроплан вошел в пике и несся, натужно завывая, к земле.

Только на мгновение пилот потерял сознание, но этого мгновения оказалось достаточным, чтобы погубить самолет. Когда Смит Олдуик пришел в себя и понял, какая их постигла опасность, он увидел, что мотор отказал. Самолет падал вниз с устрашающей скоростью, и земля казалась слишком близкой, чтобы можно было надеяться вовремя выровнять машину и произвести безопасную посадку. Прямо под аэропланом зияла глубокая щель в плато — узкое ущелье, однако дно казалось сравнительно ровным и было покрыто золотистым песком.

За короткое время пилот должен был принять решение. Самым надежным казалась попытка совершить посадку на дно ущелья, и Смит Олдуик это сделал, но не без изрядного повреждения самолета и серьезной встряски как для себя, так и для своей пассажирки.

К счастью, никто из них не был ранен, но положение их казалось безнадежным. Они приземлились на дне узкого, безводного ущелья. Перед ними стояла жизненно важная проблема: сможет ли летчик починить поврежденный самолет или он безнадежно испорчен и следует дальше идти пешком. Но преодолеть на своих двоих огромное расстояние до побережья или вернуться к месту, откуда они вылетели, было достаточно сомнительным делом для двух беспомощных людей. Мужчина был уверен, что и надеяться невозможно пересечь пустынную местность, двигаясь на восток, ибо все шансы за то, что они погибнут в пути от жажды и голода, тогда как позади, в плодородной долине, их ждут почти такие же опасности — от людей-туземцев и голодных хищников.

После того, как самолет совершил неожиданную и гибельную вынужденную посадку, Смит Олдуик быстро повернулся, чтобы посмотреть, какой эффект это произвело на девушку. Он решил, что увидит ее растерянной и испуганной, но Берта Кирчер улыбалась. Несколько секунд оба смотрели друг на друга молча.

— Это конец? — спросила девушка.

Англичанин пожал головой.

— Это конец первого действия, во всяком случае,— ответил он.

— Но, скорее всего, починить самолет мы здесь не сможем,— произнесла Берта Кирчер с сожалением.

— Нет, пока не осмотрю машину, утверждать не смогу,— ответил пилот,— если поломка незначительная, то я, может быть, сумею его починить. Я должен вначале внимательно обследовать самолет. Будем надеяться, что ничего серьезного с ним не случилось. До железной дороги близ Танги очень и очень далеко.

— Мы не дойдем до Танги,— сказала девушка с ноткой беспомощности в голосе.— Мы совершенно безоружны! Свершилось бы чудо, если бы мы смогли преодолеть хоть маленькую часть расстояния.

— Нет, мы не безоружны,— ответил мужчина.— У меня здесь есть запасной пистолет: чернокожий негодяй не обнаружил его,— и сняв крышку с пульта управления, юноша решительно извлек оттуда автоматический пистолет.

Берта Кирчер откинулась на сиденье и рассмеялась безрадостным полуистерическим смехом.

— Это пугач! — воскликнула она.— Какой толк в нем, он только может привести в ярость любого зверя. Из-за него легко попасть в историю.

Смит Олдуик посмотрел на девушку довольно унылым взглядом.

— Но это же оружие,— сказал он.— Вы, кажется, в этом сомневаетесь, а я, несомненно, из него мог бы убить человека...

— Вы могли бы, если сумели бы в него попасть,— ответила девушка,— или если эту вещь не заклинит в нужный момент. Я не очень доверяю автоматическому оружию, мне самой приходилось им пользоваться.

— О, конечно,— сыронизировал лейтенант.— Дальнобойная винтовка была бы лучше: кто знает, мы можем встретиться здесь в пустыне и со слоном.

Девушка поняла, что он обижен, и пожалела о своей резкости. Она понимала, что лейтенант не мог ни в чем ей быть полезным. Он не мог защитить ее от опасностей не по своей вине. И не по своей вине он был так плохо вооружен. Несомненным было также и то, что лейтенант, как и она сама, понимал безнадежность плохонького оружия и обратил на него внимание девушки только в надежде успокоить и уменьшить ее тревогу.

— Простите меня,— сказала Берта Кирчер,— я не хотела быть злой, но этот легендарный амулет — последняя наша надежда. Мне кажется, я перенесла все, что могла. Хотя я согласна отдать свою жизнь на службу родине, но не представляла, что моя смерть будет так долго длиться. Сейчас только я поняла, что умираю уже в течение многих недель.

— Что вы имеете в виду? — воскликнул офицер.— Что вы этим хотите сказать? Вы не умираете! Ничего не случилось с вами! Еще не конец!