Тарзан. Том 7

— Я мог бы знать с самого начала, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой!

— Что? — спросил Лафайет.

— То, что я предположил, будто бы здесь нет полицейских,— и он мотнул головой в сторону незнакомца.

— Куда вы сейчас направляетесь? — снова спросил тот.

— Мы движемся по направлению к горам Гензи,— ответил Смит.

— Послушайте, кто вы такой, черт вас побери?!— потребовал ответа «Стрелок».— Вы здешний мент? И какое ваше дело, куда мы идем? Нет такой статьи — свободным людям дурацкие вопросы задавать.

Незнакомец промолчал и снова повернулся к Смиту.

— Будьте осторожны там,— сказал он.— В горах орудует банда, совершающая налеты на окрестные деревушки и продающая людей в рабство. Если ваши люди узнают про это, они покинут вас.

— Спасибо,— ответил Смит.— Вы очень добры, что предупредили нас. Мне бы хотелось знать, кому мы обязаны?

Но незнакомец уже исчез. Так же таинственно и бесшумно, как появился, он снова вскочил на ветви дерева, нависающие над тропой, и исчез. Двое белых посмотрели в изумлении друг на друга.

— Вот это да! — сказал Денни.

— Я полностью согласен с вами,— ответил Смит.

— Послушай, Огонно,— спросил «Стрелок»,— кто был этот тип? Кто-нибудь из вас знает его?

— Да, господин,— ответил вождь.— Это был Тарзан!

 Глава 6

ВОДЫ КИННАНЕТ

Леди Барбара Коллинз медленно шла по тропинке, ведущей из деревни Мидиан к озеру, находящемуся на дне древнего кратера, который образовывал долину — землю Мидиан. Справа от нее шел Авраам, сын Авраама, а слева — золотоволосая Иезавель. За ними ковыляли апостолы, которые окружали связанную и дрожащую девушку, жительницу деревни. Их мрачный вид оживлялся время от времени от испуганных взглядов, которые она бросала на старых людей, составляющих свиту или, может быть, охрану. За апостолами шли остальные жители, возглавляемые старейшинами. Они двигались, как овцы, то собирались вместе, то расходились, некоторые убегали вперед, чтобы потом вернуться обратно.

Леди Барбара была сообразительной и восприимчивой особой. Она за долгие недели невольного плена в этой странной религиозной секте узнала для себя много интересных вещей. Среди прочего, что она постигла за это время, был язык, знание которого открыло ей глаза на многое, до того непонятное. И сейчас она чувствовала, или скорее догадывалась, что у Авраама, сына Авраама, возникают сомнения относительно ее божественного происхождения. Для того ей было велено в обязательном порядке присутствовать на предстоящей церемонии.

В первую же ночь в деревне Мидиан Барбара Коллинз стала свидетельницей жестоких традиций и обрядов вырождающихся потомков основателя ранней христианской церкви. И по мере того, как она овладевала разговорным языком местных жителей и получила все права высокопоставленного лица, англичанка поняла, что вожди относятся к ней, как к посланнице бога. Барбара Коллинз постаралась использовать свое влияние для того, чтобы отговорить старцев отправлять обряды, граничащие с людоедством, и даже запретить жуткие и омерзительные ритуалы страшной религии.

Пока воспоминания о ее сверхъестественном появлении с небес не стерлись в слабом уме Авраама, сын Авраама, леди Барбаре удавалось вести успешную борьбу против жестокости; но каждодневное общение с небесным визитером постепенно рассеивало страх, поначалу переполнявший души людей, впервые увидевших ее. Запреты небесной гостьи отправлять тот или иной обряд шли вразрез с желаниями Авраама и пророков. Так что скептицизм святых старцев рос. Вместе с ним менялось отношение почитаемого племенем пророка к гостье с небес.

Сегодня Авраам, сын Авраама, вообще игнорировал ее желания и даже силой заставил сопровождать процессию и быть свидетельницей его отступничества от ее указаний.

Барбара дорогой соображала, что же можно сделать, как поступить. Ей уже было известно немало примеров кровожадности старика, его необъяснимой жестокости. Немало порассказала и Иезавель о нестерпимых даже в описании, длящихся многие часы свирепых оргиях ужаса.

Да, леди Барбара была рассудительна и не без здравого ума. И она снова решилась предпринять последнюю попытку поднять свой пошатнувшийся авторитет.

— Подумай хорошенько, Авраам, сын Авраама,— сказала она человеку, шагающему рядом с ней.— Какова будет ярость Иеговы, когда он увидит, что ты ослушался его повелений!

— Я иду по тропе пророков,— ответил старик.— Мы всегда карали тех, кто оказывал неповиновение Иегове, и Иегова награждал нас. Почему же он будет гневаться сейчас? Девушка должна заплатить за свои пороки!

— Но она только улыбнулась,— возразила леди Барбара.

— Это грех в глазах Иеговы,— ответил сурово Авраам, сын Авраама.— Смех есть выражение чувственности, а улыбки приводят к смеху, который доставляет удовольствие, а все удовольствия — это соблазн дьявола. Любые радости греховны!

— Не говори ему больше ничего,— сказала Иезавель по-английски,— ты только вызовешь его гнев, а когда он в гневе — он ужасен.

— Что сказала эта женщина? — потребовал ответа Авраам, сын Авраама.

— Я молилась Иегове на языке небес! — ответила золотоволосая девушка.