ТАСС не уполномочен заявить…

«Как тяжело, как невыносимо играть, я на последнем издыхании, – подумала Лариса. – И его нельзя оставлять одного с родителями»…

Она тут же вышла из комнаты и остановилась в коридоре неподалеку от залы, где происходил разговор, готовая в любую минуту ринуться на помощь Аристарху.

Гость рассказывал что-то по поводу своих многочисленных родственников в Польше.

– Рачинские, – долетели до нее слова Аристарха, – польские шляхтичи, давний дворянский род…

И тут ее кольнуло: если история повторяется второй раз, то это похоже на фарс. А если – третий? То это как? Хотела благородного аристократа? Получай! Но дело в том, что она, вообще, уже никого и ничего не хотела. Только покоя и тишины.

Женщина сделала последнюю затяжку и затушила сигарету о плинтус. И подумала о том, что знакомство состоялось, испытание они прошли успешно. Но не нужно затягивать эту пытку. И Лариса стремительно направилась в комнату.

Она вошла в тот момент, когда предполагаемый тесть под строгим взглядом предполагаемой тещи заглатывал очередную стопочку «лимонной».

– А я всегда, всегда знал, что наша Ларка, за кого походя, замуж не выйдет, – сказал он с воодушевлением, – хоть и досиделась до тридцатника со своими переборами. Но зато, какого жениха в дом привела…

И тут же замминистра изо всех сил стукнула женская нога, обутая в домашний тапочек. И супруга посмотрела на него с молчаливым осуждением. Мол, какой нормальный отец будет акцентировать внимание на возрасте дочери, когда ей уже далеко не восемнадцать…

– Так, значит, у нас сегодня получается не просто знакомство, а сразу что-то вроде помолвки, – улыбнулась Лариса. – Интересно, а как это будет звучать по-польски?

– Ну, вроде, как «заручени», которые обозначают, что молодые готовы вступить в брак, и их после этого начинают называть женихом и невестой, – сказал Аристарх, немного отводя в сторону глаза от Ларисиного взгляда.

– Как интересно, – Мария Александровна вздохнула.

– Может быть, ты еще хочешь кофе, Аристарх? – спросила гостеприимная молодая хозяйка.

(Это была, в некотором роде, «условная» фраза, которую должна была произнести Лариса, именно Лариса, по их тайному сговору. И обозначала она, что нелегкий вечер испытаний подошел к концу.)

– Спасибо. Очень приятно было познакомиться, – сдерживая вздох облегчения, произнес гость.

– У нас сегодня такой безумный день, – сказала, вздохнув, невеста.

– Да, очень волнительный день, – тут же подтвердил жених. – Извините, но мне пора ехать домой. Надо тоже подготовить своих родителей к такой неожиданной новости…

– Я провожу тебя до первого этажа, – сказала Лариса, накидывая верхнюю одежду.

В лифте они ехали молча. Вышли и остановились у подъезда.

– Вот и второй тайм мы отыграли, – сказала женщина. – Ты держался молодцом.

– Ты мне хорошо помогала, спасибо. Но всё же… – Аристарх вздохнул и покачал головой.

– Нам много хлопот предстоит на будущей неделе, имей в виду, – тоже вздохнула Лариса.

Аристарх кивнул.

– В понедельник с утра приходим на работу и, соблюдая дистанцию и конспирацию, – тут она усмехнулась, – едем в Загс подавать заявление. Не забудь взять паспорт…

– Постараюсь…

– Какой странный, невероятно длинный день сегодня… Он всё никак не кончается, – сказала журналистка и ее повело в сторону.

Атлет подхватил ее под локоток.

– Тебе нехорошо?

– Устала немного…

Аристарх взял ее руку в свою и на секунду приложился к ней губами.

– Постарайся отдохнуть за выходные…

– Ой, чуть не забыла, – запиши мой домашний телефон, – спохватилась она.

– Говори, я запомню…

И они расстались.

… Аристарх еще успевал и на электричку, и на автобус в подмосковные Мытищи. Но он не случайно предупредил родных, что домой не приедет.

Ему нужно было прийти в себя от того, что произошло. А произошло невероятное.

Разве думал он сегодня, когда подсаживался к ней за столик в обеденный перерыв, чем всё это закончится? Какое-то странное снисхождение или расположение выказывала ему Судьба. Сначала ему просто хотелось, чтобы их разговор в столовой не заканчивался, а потом – появилась робкая надежда, что, возможно, он пригласит ее вечером в кафе. А вышло вот оно что…

Аристарх брел по московским улочкам, понимая, что ему необходимо время, чтобы прийти в чувство, прежде, чем он отправится к другу в гости и расскажет ему о том, что с ним сегодня случилось. И он всё брел, брел наугад по незнакомым улицам, засыпаемый мартовским московским снегом…

* * *

Лариса же вернулась в дом. Сил у нее не было никаких. Тем более, на разговоры с родителями, которые поджидали ее с дополнительными расспросами буквально у порога квартиры.

– Нет, нет, мои родные и любимые. Завтра, давайте завтра я отвечу на все ваши вопросы… А сейчас я едва стою на ногах. Вы не представляете, какой у меня сегодня нервотрепный был день.

Она глянула на отца, который хорошо «тяпнул» за столом, а, возможно, и добавил еще в короткое ее отсутствие своей любимой «лимонной».

– Мам, по-моему, наш папаня, так наклюкался на радостях, что ему не мешало бы измерить давление.