Татьянин день. Неразделенное счастье

— Ладно, попробуем что-нибудь придумать… — Борис принялся перекладывать с места на места папки, — Попробуем вытащить тебя из этой истории. Только я пока не знаю, как, — признался он. — Так… что-то ваше свидание затянулось. Будем заканчивать.

— V- Боря, спасибо за все, — протянул ему руку Сергей, когда Нину увели. — Я тоже пойду, дела накопились.

— Не торопись, — возразил Костенко, — У следствия тоже кое-что накопилось. Какие у вас отношения с Перепелкиной?

— Никаких, кроме дружеских, — заверил его Сергей, прекрасно поняв, к чему клонит Борис: надо было оказаться слепым, чтобы не заметить — Нина очень нравится суровому следователю.

— Здравствуйте, — постучавшись, но не дождавшись ответа, в кабинет вошла Таня Разбежкина. — Ты что здесь делаешь? — уставилась она на Сергея.

— Тебя поджидаю — веришь? — съязвил Никифоров. — А ты зачем пожаловала?

— Я обязана отвечать? — взъерошилась Таня.

— Извините, — встрял Борис, — что прерываю вашу интересную беседу, но мне тоже хочется узнать, с какой целью вы появились в моем кабинете.

— Я хотела бы попросить о свидании с Ниной Перепелкиной, — отозвалась Разбежкина.

— Сожалею, но свидания дать не могу, — отрезал Костенко.

— Не можете или не хотите?

— В данном случае это совершенно неважно: свидания все равно не будет, — повторил он, и Тане пришлось уйти ни с чем.

Расстроенная, она торопливо шла по коридору в сторону выхода, когда Сергей догнал ее:

— Таня, подожди! Надо поговорить.

— Обязательно со мной? И обязательно сейчас? — неприязненно прищурилась Разбежкина, неохотно замедляя шаг.

— Так кто знает, когда еще увидимся. Эго важно, правда, очень важно. Это касается твоего мужа, — выпалил Никифоров.

— А ты еще не все о нем сказал? — удивилась Таня, однако все-таки остановилась и, прислонясь к стене, скрестила руки на груди, — Что-то приберег для «случайной» встречи? Извини, но меня твое мнение о моем муже не интересует, — Сергей попытался взять ее за руку, однако Разбежки на решительно освободилась, — Мне что, милицию на помощь звать? Ведь они быстро прибегут!

— Зови, — согласился Никифоров, — Не отпущу, пока не скажу все, что должен сказать.

— Хорошо, — смирилась Таня с неизбежным, — говори. Только, пожалуйста, излагай поскорее, а то у меня куча дел.

— Может быть, я тебе сейчас о самом важном деле скажу. Ты ничего странного не замечаешь… ну, в своем разлюбезном Игоре?

— Опять двадцать пять, — с досадой поморщилась Таня. — Я, собственно, чего-то такого и ожидала. Неужели ты меня ревнуешь?

— Тань, сейчас не до шуток. Тебе и правда грозит… — начал Никифоров. — Скажи мне, откуда твой Игорь узнал, что ты сидела в тюрьме?

— А ты… откуда… — Вот это уже явилось для Разбежкиной полной неожиданностью.

— Это неважно. Причем он ведь знал об этом еще до того, как ты ему сказала?

— А что в этом такого странного? — не поняла Таня. — Наверное, наводил справки о женщине, с которой, между прочим, собирался связать свою судьбу.

— А ты уверена, что он наводил справки «о женщине»?… То есть что ты его интересовала как женщина, а не… ну, например, как совладелец фирмы? И еще: а ты не задумывалась, от кого именно твой Игорек мог это узнать?

— Ну, мир не без добрых людей, — пожала Таня плечами. — И, кстати, у Игоря друг в органах работает.

— То есть он, когда с женщиной знакомится, сразу звонок другу: а проверь-ка мою любимую на предмет уголовного прошлого? — хмыкнул Сергей.

— Подожди, мне гораздо интереснее, кто тебе все это доложил? Насколько я помню, я тебе ничего не рассказывала, — заметила Таня.

— Обо мне потом как-нибудь. Я никуда от тебя не денусь, — пообещал Никифоров, — Послушай, я абсолютно уверен, что тебя опять собираются кинуть. Твой Игорек… Понимаешь, он ведет какую-то свою игру., или, не знаю, может, играет кто-то другой, а его просто двигают, как пешку.

— Ох, какие шпионские страсти, — закатила Таня глаза. — Это все? Страшилки закончились?

— Не все. Он тебе изменяет, — отчаянно произнес Сергей.

— Кошмар! — воскликнула Разбежкина, делая круглые глаза, — Не человек, а скопище пороков… Слушай, может, не надо всех судить по себе? И почему ты всегда появляешься только для того, чтобы все разрушить? Зачем? Что тебе от меня нужно? Оставь меня в покое! — потребовала она. — У нас с мужем нет секретов друг от друга, и я верю ему как себе. Да, представь себе, бывают и такие отношения. А если ты имеешь в виду Риту, так он мне сам о ней рассказал! И вообще, — выдвинула она самый убойный аргумент в пользу прочности своих с Гонсалесом супружеских уз, — я жду ребенка от Игоря. Какие тебе еще нужны доказательства, что у нас все хорошо? — Удовлетворенная реакцией Сергея — тот просто потерял дар речи, — она продолжила: — Я, конечно, понимаю: уязвленное самолюбие… и все такое… Но я тебя очень прошу, оставь нас в покое. У тебя, между прочим, своя семья есть — вот и наводи в ней порядок. А мою жизнь больше портить не надо, мне уже и так хватило. До чего ты дошел, Сережа: какие-то сплетни собираешь…

— Хорошо, обещаю: больше ты слова от меня не услышишь, — мрачно проговорил Никифоров, — Просить будешь — рта не открою.