Татьянин день. Неразделенное счастье

— Танюш, я на работу, а ты не переутомляйся, ладно? — заторопился Гонсалес. — Магазины никуда не денутся, чего не скажешь про здоровье…

— Тань, ты знаешь, я за вас с Игорем так рада, — затараторила Рита, оставшись с Таней наедине, — это такое счастье…

— Зачем тебе все это надо? — резко перебила ее Разбежкина. — Зачем ты затеяла эту игру, чего добиваешься?

— Понимаешь… это трудно объяснить, — растерялась Рита, не ожидавшая такого напора. — Я… Я очень ревновала Игоря к тебе. — Она опустила глаза и закусила нижнюю губу, словно собираясь с мыслями.

— Это я поняла, — кивнула Таня, явно требуя продолжения.

— Игорь очень много для меня значил. Да, гораздо больше, чем ты думаешь, — уже более спокойно и уверенно проговорила Рита. — И чем я сама думала. И не в том смысле… Ну, ты понимаешь… Игорь был для меня… В свое время он вытащил меня из жуткой депрессии. Мы и любовниками толком не были — так, можно сказать, случайно. Просто Игорь очень близкий мне человек, настоящий друг, — расчувствовавшись, Рита не смогла сдержать слез, — И теперь, когда я тебя узнала, я поняла, что Игорь заслужил свое счастье. Так что расслабься. Во-первых, я как-никак замужем, а во-вторых — у меня с самого начала не было ни малейшего шанса: Игорь от тебя без ума…

Разбежкина пристально взглянула на нее, пытаясь определить степень Ритиной искренности. Но честные и ясные глаза соперницы вроде бы не давали повода усомниться в ее словах.

* * *

Галя со своей любимой приемной дочкой дружно собирали из пластмассового конструктора некое сложное устройство, которое, судя по рисунку на коробке, в случае успеха обещало стать межпланетным кораблем.

— И что, можно собрать такое, как здесь нарисовано? — недоверчиво спросила Саша, разглядывая яркую картинку на коробке.

— Конечно, если собрать правильно, — заверила ее Галина.

— А мы сумеем?… — усомнилась Саша, безуспешно пытаясь приладить одну деталь к другой. — Ничего у нас с тобой не получится, вот был бы папа…

— Папа? — Галя во все глаза уставилась на девочку, — У тебя что, были такие игрушки? — Саша отчаянно замотана головой, впрочем, не произнося ни слова, — Тогда почему ты так сказала?

— Ну… он просто в технике разбираете*! - нашлась Саша. — А игрушки, — с надрывом вздохнула она, — он мне никогда не покупал.

— Что, вообще ни разу? Он тебя совсем не любил? — тихо спросила Галя.

— Он говорил, что я ему не нужна, и даже говорил: «Чтоб ты сдохла»… — принялась девочка во всех подробностях расписывать ужасы жизни с родным отцом, — И что я у него только под ногами болтаюсь, а пользы никакой! И не кормил! — продолжала она с надрывом, как по заученному. — Несколько дней ничего не даст есть, а потом принесет с помойки какую-нибудь гадость — на, говорит, жри. А у меня потом живот болит…

— Он тебя бил?. - побледнев, произнесла Галина, у которой просто сердце разрывалось от таких страшных откровений маленького, беззащитного ребенка.

— Еще как, и руками, и ногами. Особенно когда пьяный приходил… а он почти всегда пьяный, — жалобно поведала Саша. Она даже вздрогнула и закрыла голову руками, когда неожиданно в дверь позвонили, словно ожидала увидеть на пороге того самого изверга-отца, о котором только что в таких подробностях рассказывала.

— Подожди, дверь открою, — Гале пришлось ненадолго оставить девочку одну, — Ничего не бойся, я с тобой.

— Здравствуй, Галя, — произнес Горин, когда она открыла, — Вот, привел к тебе гостя. Знакомьтесь, это — Максим, это — Галина.

— Очень приятно, — сказал симпатичный, хорошо одетый мужчина, примерно Галин ровесник. При этом он все время пытался заглянуть за Галино плечо.

— И мне тоже, — растерянно протянула женщина.

— Видишь ли, Галочка, — начал объяснять ситуацию Горин, — я говорил тебе, что здесь не все так просто… Короче говоря, я навел справки об отце Саши, нашел его… — Он повернулся к Максиму, который утвердительно кивнул, — В общем, пусть он сам тебе обо всем расскажет.

— А что он может мне рассказать? — в ярости отозвалась Галя, непроизвольно сжимая кулаки, — Я и так все про него знаю! Ну хорошо, рассказывайте, как издевались над ребенком! Как не кормили по пять дней, а когда такую милость оказывали, то приносили какую-то дрянь с помойки…

— Подождите… — попытался остановить поток сыплющихся на него обвинений Максим, но Галя нс унималась:

— Нет, это вы подождите! Рассказывайте, только уж ничего не упускайте: и как били руками и ногами, и как твердили «чтоб ты сдохла»…

— Так я и хочу все рассказать, только вы не даете, — повысил голос Максим, — Понимаете, произошло недоразумение, трагическое недоразумение…

— Папочка! — радостно завопила Саша, вылетая из комнаты и повиснув у Максима на шее.

— Саша! Да что же это творится?… — в шоке проговорила Галя.

— Они меня украли, — сидя на руках у отца, девочка тыкала в Галю пальцем, готовясь заплакать, — Заманили в машину и увезли! Папочка, спаси меня, мне здесь плохо, я хочу домой! — Галя без сил прислонилась к стене, едва не теряя сознание, — Они меня голодом морят, бьют по голове! — жаловалась девчонка.