Тавматургия

ДИВА. Мне страшно!

ПАТРИАРХ. Тише! Вы лучше пойте…

ДИВА. Да?

ПАТРИАРХ. Чтоб страх не заморозил вдруг цветы…

ДИВА. Цветы?

ПАТРИАРХ. Души, что так прекрасно распустилась.

ДИВА. Простите, что? Вы про какую душу?

ПАТРИАРХ. Послушайте, я сам немного трушу.

ПЕРВЫЙ КЛИРИК. Теперь почти что полночь на часах.

ПАТРИАРХ. Спасибо, что сказал. Какая дисциплина у наших клириков!

ДИВА. Спасибо вам, мужчина.

Дива подходит совсем близко к рабочим, которые продолжают самоотверженно рыть яму.

ДИВА (поет).

Город, звездное небо,Снег лежит у ворот.Дай мне корочку хлеба,Сам засунь ее в рот.Я давно голодаю,Как отшельник Толстой.Дай тебе погадаю,Милый мой, холостой.Без любви и без почвы

Семена не взойдут.Нет у ангелов почты,Но они не соврут.Слов не надо высоких,Можно мысли читать.В придорожной осокеЯ хотела зачать.Все теперь понимаю,Каждый твой завиток.Я судьбу принимаю,Ухожу на восток.

5.

Там же, те же.

П.О. Чу! Ты слышал этот всхлип?

В.О. Это дождик моросит.

П.О. Но откуда этот вой?

В.О. Это плачет домовой.

П.О. Чу! Откуда этот звон?

В.О. Помолчи ты, мудозвон!

6.

Там же, все те же. Рабочие выбились из сил.

ДИВА. Мне кажется, он хочет матриарха.

ПАТРИАРХ.

Креститесь, если кажется, мадам.

ДИВА. Я зуб даю, я руку вам отдам!

ПАТРИАРХ. А сердце отдаете олигархам?

ДИВА. Не «п», а «м» — отчетливо, как день.

ПАТРИАРХ. Тяжелый случай. Просто наважденье.

У каждого теперь свое сужденье…

ДИВА. Какой же вы противный, старый пень!

ПАТРИАРХ. Не будем ссориться. Кто знает, что нас ждет.

ПЕРВЫЙ КЛИРИК (Второму Клирику). Сейчас она, наверно, запоет.

Дива опять подходит к рабочим.

ДИВА (поет).

Каждый перед Богом наг,Всякий перед небом прост.Человеческий ГУЛАГНазывается погост.Миллионы полеглиВ эту землю, как зерно.Воскресали, как могли,Полагались на зеро.Тело, пленное навек,Словно глина под рукой.Не надейся, человек,

На заоблачный покой.Не оставит нас Творец,Будет весело меситьЭту глину из сердец.Стало быть, или не быть,Не тебе решать, Адам,Не тебе любить, гордец,Легкий прах небытия.В каждой яме — МагаданИ расстрельная статья.

7.

Леденящий душу крик. Рабочие отбегают от греха подальше. Все напряженно ждут. Появляются грязные пальцы Пруткова, потом его выцветшее лицо.

ПРУТКОВ (сдавленным голосом). Скажите, люди вы или мартышки?

Ни патриарха вам и ни покрышки!

Присутствующие отшатываются в ужасе.

Только Дива, преодолевая себя, отважилась говорить.

ДИВА. Послушайте…

ПАТРИАРХ (тихо). Молчи, пока не спросят.

ДИВА. Но он уже спросил…

Какие силы носят покойника туда, потом сюда?

ПАТРИАРХ. Боюсь я этой темы, господа.

ДИВА. Актриса вам, конечно, не судья.

Вы звали матриарха, или я… ослышалась?

ПАТРИАРХ. Какая вы свинья…

ПРУТКОВ. Не матриарха звал я — мертвеарха!

Могу назвать законного монарха!

Для этого я к вам пришел сюда,

Не дожидаясь Страшного суда.

Все напряженно прислушиваются.

ПРУТКОВ. Для этого я к вам сюда пришел,

Чтобы призвать Адама на престол.

ДИВА. А кто этот Адам?

ПЕРВЫЙ КЛИРИК. Какой-то армянин.

ВТОРОЙ КЛИРИК. А может быть, поляк?

ПЕРВЫЙ КЛИРИК. Скорей всего, грузин.

ВТОРОЙ КЛИРИК. Но то, что не еврей, по-моему, железно.

Еврейство как бы не душеполезно.

ПАТРИАРХ. Вы не хотите душ принять с дороги?

И подкрепиться чем-нибудь?

ДИВА. О боги! В такой момент такая чепуха!

ПРУТКОВ. Меня вы рассмешили: три ха-ха!

__________________________

2013

Умай