Тавматургия

ДРАКОН. Ад — это все что угодно. Есть иллюзия клетки — она не статична. В ней подвижная молекулярная хлябь. Эта бездна безвольна и хаотична, словно море, силлабо-тонична, обновляется быстро, как валютная блядь.

Девушка быстро записывает.

Тело мое изнутри похоже на муравейник, на античную оргию жадно роящихся пчел. Как из этого хаоса вдруг возникает Коперник, тот, что утром встает на молитву с первым лучом? Как информирует ум наши аминокислоты? Если же ум ни при чем, как информирует Ом? Кто вынуждает копировать строчку за строчкой геном? Чтобы сочились стихи ягодой или зиготой.

ДЕВУШКА. Как пчела незаметно для всех строит соты свои в затерявшемся улье, так и Его благодать созидает любовь в нашем ветреном сердце. Горечь меняя на сладость, жестокость — на милосердие.

ДРАКОН. Это кто говорит?

ДЕВУШКА. Святой Макарий Великий.

ДРАКОН. Да. Красиво.

__________________________

21.12.2012

Воскрешение Пруткова

1.

Собор. Патриарх, Первый Клирик, Второй Клирик.

ПАТРИАРХ. Как это «снизу стучат»? Что значит «снизу»?

Разве под сауной… разве еще есть этаж? Или подвал?

ПЕРВЫЙ КЛИРИК. В том-то и дело, что нет.

ВТОРОЙ КЛИРИК. Только фундамент собора.

ПАТРИАРХ. То есть, другими словами, кто-то стучит из-под глыб?

ВТОРОЙ КЛИРИК. Да уж. Скорее скребется. Но деликатно: тук-тук.

ПАТРИАРХ. Может быть, это метро?

ПЕРВЫЙ КЛИРИК. Нет, не похоже на поезд.

ВТОРОЙ КЛИРИК. Видно, условный сигнал.

ПАТРИАРХ. Как у зэков, что ли?

ПЕРВЫЙ КЛИРИК. Так точно, товарищ ге-ге-генерал.

ПАТРИАРХ (поморщился). Ну зачем ты опять: «генерал и товарищ»? Ну сколько просили тебя?

ПЕРВЫЙ КЛИРИК. Виноват, ва-ва-ваше святейшество. Это условный рефлекс.

ПАТРИАРХ. Безусловный.

ПЕРВЫЙ КЛИРИК. Простите?

ПАТРИАРХ. Неважно. Давай продолжай.

ПЕРВЫЙ КЛИРИК. Тук-тук-тук… Я подумал: а вдруг это игвы полезли? Помните, у Даниила Андреева — раса зловредных существ неземного генезиса, игвы?

ПАТРИАРХ. А почему под землей?

ПЕРВЫЙ КЛИРИК. Они в глубине, как личинки, лежат до сигнальной трубы.

ПАТРИАРХ. Что еще за труба?

ПЕРВЫЙ КЛИРИК. Апокалипсис, град и огонь, перемешанный с кровью.

ПАТРИАРХ.

Ясно. Еще есть какие-то версии?

ВТОРОЙ КЛИРИК. Может, это таджики прорыли подземный канал?

ПАТРИАРХ. Учинить наводнение? Снова бассейн устроить? Вместо Пасхи отпраздновать день Нептуна?

2.

Первый Охранник, Второй Охранник.

П.О. Все тот же стук?

В.О.(слушает лежа). И снова патриарха зовет, как мамку малое дитя.

П.О. Вот чудеса! А ты не врешь, земеля?

В.О. Ложись и слушай. Тоже мне Фома.

Первый Охранник ложится на пол.

П.О. Да, правда, воет. Воет и зовет. Так жалостно, как ржавая петля… Нет, погоди! Теперь завел другое…

В.О. Что там еще?

П.О. Теперь он заскулил: «Иди ко мне, великий матриарх».

В.О. А это кто?

П.О. Боюсь, нечисто дело.

В.О. Да, пахнет жареным. Священника зови.

3.

Рабочие роют землю. Остальные — Патриарх, Дива, Охранники, Клирики — отошли на безопасное расстояние.

ПАТРИАРХ (рабочим). Давайте пошустрее, мужики! Копаются, как будто неживые.

ДИВА. Попробую их песней подбодрить. (Поет).

Вставай, человече, вставай!Вливайся в народное телоФрагментами бренного мела.Живая душа, не зевай!Гори, человече, гори!Отмерена каждому мера.Была у России химера —Теперь у нее словари,Где светом расставлены точкиНад всеми союзами тьмы.Немые все так же немы,Но слов распускаются почки.И зелень врывается в храм,

Как пена святой Афродиты.Мы были безверьем убиты,Но звери мерещились нам.Лети, человече, лети!Впивайся в Москву поцелуем.Мы крылья тебе нарисуем —И ласточка снова в пути!

П.О.(тихо). О чем она поет?

В.О. А кто ж ее поймет.

П.О. Сам черт не разберет.

В.О. Ты это, знаешь, к ночи не зови, а то как явится сейчас из-под земли.

П.О. Ну ладно — «явится». Да если даже так? Тут перед ним святейший патриарх. Он быстро оседлает супостата.

В.О. Охрана полюбэ не виновата.

4.

Там же, тогда же.

ДИВА. Мне кажется, там кто-то застонал. Вы слышали?

ПАТРИАРХ. По-моему, я слышу.

ДИВА. Теперь свистит!

ПАТРИАРХ. Ага…