Те, кого мы прощаем

Взрослые – другое дело. С ними все время случалась беда. Папа исчез сам собой, маму забрал мор. Крошку приютили тетя с дядей, но у них сперва сгорел дом, а потом их убил страшный человек по имени Лед. Тогда у Крошки появился дядя Инжи. Он был, наверное, лучшим из всех – даже лучше папы. За него Крошка очень сильно боялась. Взрослые всегда исчезают…

Оказавшись взаперти, она мало времени потратила на слезы. Когда Джи вырастет, станет пираткой, а пираты не плачут почем зря. Она протерла глаза, осмотрелась: было темно, лишь слабенький свет входил сквозь оконце. Наверное, я в темнице, - подумала Джи и взбодрилась от этой мысли. Пиратов сажают в темницы, и дядя Инжи бывал в темнице. Интересно, каково тут! Она обошла и осмотрела темную комнату – ощупала ладошками. Ничего особенного тут не нашлось. Большая недетская лежанка, стул, доска на стене – вместо стола, и ведро – вместо ночного горшка. Странно, что о темницах так много говорят. Ничего тут интересного, скука.

Тогда Джи решила выглянуть наружу. На двери имелось малое решетчатое оконце – выше головы девчушки. Не беда – есть стул. Подтащила его, взобралась, выглянула. Там был коридор, освещенный одной лампой. В противоположной стене виднелись две двери с решетками – одна слева, другая справа.

- Дядя Инжи! – позвала крошка.

Она помнила, как злая барышня сказала: «Вниз его», а потом: «Ее тоже вниз». Если низом злюка называла темницу, то дядя Инжи – тоже где-то тут. И верно: за правой дверью раздался шорох, в решетке показались усы.

- Крошка?..

- Я здесь!

- В темнице?! Тебя тоже заперли?!

Сама Крошка Джи не удивлялась этому. Она – пиратка, а Инжи – пират. Они – как два моряка из одного экипажа. Было бы странно, если б его заперли, а ее - нет. Но Инжи сказал удивленно и горько:

- Совсем она душу потеряла…

- Кто потерял?

- Минерва.

- Эта злая барышня?

- Она раньше не была злой, но потом…

- Кто она такая? Почему злится?

- Она – владычица. Императрица.

Крошке Джи захватило дух.

- Императрица злится на нас? Это как в сказке, да? Она злая потому, что потеряла душу, но мы найдем и вернем!

- Да, Крошка. Так и будет. Знаешь, с чего надо начать?

Он понизил голос, она тоже ответила шепотом:

- Сбежать из темницы!

- Умница! Что есть у тебя в камере?

- Где есть?..

- Камера – это комната в темнице.

- Ага…

Кроха перечислила все предметы.

- Говоришь, ведро… Оно деревянное?

- Ну да.

- Обжато железными обручами?

Кроха ощупала ведро.

- Да, есть такие колечки.

- Сними с него одно.

- Дядя Инжи, я не могу.

- Так не руками. Слушай…

Он объяснил. Она положила ведро на бок и прыгнула на него со стула. Дерево разлетелось, железные кольца спали. Кроха с Инжи прислушались, не идет ли кто на звук. Шагов не было.

- Теперь дальше. Одно кольцо сплющи, чтобы вышел плоский длинный прут.

Она сделала.

- Залезь на стул, возьми прут в ручку и просунь сквозь решетку. Она сделана так, что взрослая рука не пролезет, но ты маленькая, сможешь. Потому и прошу тебя.

Крошка Джи немного обиделась. Она думала, Инжи просит потому, что она – его помощница и напарница, а оказалось – только потому, что руки маленькие… Но сейчас не время разводить обиды: надо выбраться из камеры и вернуть душу владычице!

- Посмотри на мою дверь – видишь снаружи засов? На твоей двери есть такой же. Нащупай его прутом, подцепи и сдвинь влево.

- Влево – это куда?

Он показал.

Она просунула сквозь решетку прут, ладонь, руку по локоть. Согнула руку, опустила железку и стала шарить ею по наружной стороне двери. Инжи командовал:

- Левее… выше… теперь правее…

Но даже с его подсказками было идовски трудно. Чтобы достать до засова, пришлось взять прут за самый кончик – и он от этого стал вдвое тяжелее. Двигать его тремя пальчиками было почти невозможно. Джи кусала язык от натуги, пыхтела, вжималась в решетку. Наконец, подцепила рукоятку засова, и Инжи выдохнул: «Да!» - но прут соскочил и чуть не выпал из пальцев.

- Ай, каналя! – ругнулась Крошка по-пиратски, только тихо.

- Каналья, - поправил Инжи. – Но ты при деле не ругайся. Сосредоточься и выполни, а потом сколько хочешь.

- Не получается… Тяжело очень.

- Подложи под себя что-нибудь, станет легче.

Она сложила на стул обломки ведра, залезла, упала. Потерла ушибы, вытерла слезы. Сложила ровнее, аккуратнее. Залезла, просунула в решетку руку с прутом – на сей раз по плечо.

- Легче, дядя Инжи! Сейчас я…

- Тихо! Прячься!

Она тоже услыхала шаги и втянула руку в камеру. Сунула прут и обломки ведра под лежанку, села, чинно сложив руки – и в этот миг дверь отворилась.

В коридоре стояли трое, Джи хорошо видела их: двое из трех держали лампы. Одним был незнакомый мужик в кожаном фартуке, с какими-то железками на поясе. Другим – высокий и красивый воин в лазурном плаще. Крошка назвала бы его добрым рыцарем, если б он не служил злой владычице. Третьей была сама императрица без души.

- Приказ ясен? – спросила она, и мужик в фартуке ответил:

- Да, ваше величество.

- Тогда приступайте.

Мужик вошел в камеру Крошки, а владычица-злюка и ее солдат – в комнату Инжи.

Мужик придвинул стул и сел рядом с Крохой. Снял с пояса узкий нож – Инжи учил ее метать такие.