Театр

To bring out the colour of her blue eyes and to emphasize her fair hair they had dressed Avice in pale blue.	Чтобы оттенить цвет глаз и подчеркнуть белокурые волосы Эвис, они одели ее в бледно-голубое платье.
To contrast with this Julia had chosen a dress of an agreeable yellow.	Для контраста Джулия выбрала себе желтое платье подходящего оттенка.
This she had worn at the dress rehearsal.	В нем она и выступала на генеральной репетиции.
But she had ordered another dress at the same time, of sparkling silver, and to the surprise of Michael and the consternation of Avice it was in this that she made her entrance in the second act.	Но одновременно с желтым Джулия заказала себе другое, из сверкающей серебряной парчи, и, к удивлению Майкла и ужасу Эвис, в нем она и появилась на премьере во втором акте.
Its brilliance, the way it took the light, attracted the attention of the audience.	Его блеск и то, как оно отражало свет, отвлекало внимание зрителей.
Avice's blue looked drab by comparison.	Голубое платье Эвис выглядело рядом с ним линялой тряпкой.
When they reached the important scene they were to have together Julia produced, as a conjurer produces a rabbit from his hat, a large handkerchief of scarlet chiffon and with this she played.	Когда они подошли к главной мизансцене, Джулия вынула откуда-то - как фокусник вынимает из шляпы кролика - большой платок из пунцового шифона и стала им играть.
She waved it, she spread it out as though to look at it, she screwed it up, she wiped her brow with it, she delicately blew her nose.	Она помахивала им, она расправляла его у себя на коленях, словно хотела получше рассмотреть, сворачивала его жгутом, вытирала им лоб, изящно сморкалась в него.
The audience fascinated could not take their eyes away from the red rag.	Зрители, как завороженные, не могли оторвать глаз от красного лоскута.
And she moved up stage so that Avice to speak to her had to turn her back on the audience, and when they were sitting on a sofa together she took her hand, in an impulsive way that seemed to the public exquisitely natural, and sitting well back herself forced Avice to turn her profile to the house.	Джулия уходила в глубину сцены, так что, отвечая на ее реплики, Эвис приходилось обращаться к залу спиной, а когда они сидели вместе на диване, взяла девушку за руку, словно бы повинуясь внутреннему порыву, совершенно естественным, как казалось зрителям, движением и, откинувшись назад, вынудила Эвис повернуться в профиль к публике.
Julia had noticed early in rehearsals that in profile Avice had a sheep-like look.	Джулия еще на репетициях заметила, что в профиль Эвис немного похожа на овцу.
The author had given Avice lines to say that had so much amused the cast at the first rehearsal that they had all burst out laughing.	Автор вложил в уста Эвис строки, которые были так забавны, что на первой репетиции все актеры покатились со смеху.
Before the audience had quite realized how funny they were Julia had cut in with her reply, and the audience anxious to hear it suppressed their laughter.	Но сейчас Джулия не дала залу осознать, как они смешны, и тут же кинула ей ответную реплику; зрители, желая услышать ее, подавили свой смех.
The scene which was devised to be extremely amusing took on a sardonic colour, and the character Avice played acquired a certain odiousness.	Сцена, задуманная как чисто комическая, приобрела сардонический оттенок, и персонаж, которого играла Эвис, стал выглядеть одиозным.