И теперь я мщу. Мщу вам, стервятникам, за то, что лишили меня сына, жизни и упокоения! Нет, я не скучаю по тому Чарльзу Бейлу. Скажу больше – я говорю о нем, как о простом знакомом. Сегодня я – Редмонд. Демон, призванный убивать. Я истреблю всех молоденьких журналисток. Я сделаю так, чтобы больше никто не почувствовал боли, которую пережил сын, узнав, что ему лгали.
Я смотрела на Чарльза, прикусив губу. По моей коже уже не бегали мурашки, только сердце отдавало пульсирующей болью. Не осталось даже страха. Только пустота. Внутри открылась черная дыра, о которой я раньше не подозревала.
Губы снова зачесались, а в голове мелькнула мысль: «Я должна пожалеть его. Пожалеть и поцеловать». Как только я подумала об этом, лицо Чарльза скривилось в сладостной улыбке, какую можно увидеть лишь у тех, кто достиг желаемого. Я посмотрела на часы – они показывали без минуты семь. Том Харт, должно быть, уже ждал выхода на сцену, чтобы улыбнуться преданному зрителю с чувством выполненного долга.
– Не жди, что он тебя спасет. На моей памяти только один актер попытался это сделать с одной из журналисток, и он уже мертв. Тебе ведь не нужно называть его имя?
– Эндрю убили вы? Вы подтолкнули его к самоубийству? В психиатрической больнице недавно нашли тело.
– Люди! Найдут одного злодея и сразу скидывают все беды на него. Если я убиваю журналистов, это еще не значит, что калечу абсолютно всех. Он умер сам. Сам решил уйти из этого мира. Я ему не помогал
– Он бы еще жил, если бы не вы.
Чарльз закатил глаза, а после пристально посмотрел на меня:
– Значит, такая судьба. В этой жизни ничего не происходит просто так. Любое стечение обстоятельств на самом деле прописано в линии жизни. Даже сидишь ты здесь не просто так.
Я поморщилась, не в силах произнести еще слово.
– Теперь все. Обратного пути нет.
Чарльз направился ко мне, и я почувствовала приближающийся запах гари. Тело оцепенело, а в голове крутилась мысль, что все было не напрасно. Наверное, я считала себя счастливым человеком, раз перед смертью думала о том, что прожила хорошую и интересную жизнь. Не многие на смертном одре могли похвастаться тем же.
«Так вот, значит, как вы их убивали, – мысленно усмехнулась я. – Вот почему никто не мог понять, как именно нападали на журналистов и что с ними делали. Поцелуй. Это был поцелуй огня… Интересно, другие девушки тоже ничего не могли сделать? Не могли ударить, закричать? Они просто ждали момента, когда все закончится. Когда миром завладеет тьма и они спокойно уйдут. Уйдут навсегда».
Еще полгода назад я и не думала, что человеческая жизнь столь хрупка. Она ведь даже тоньше хрусталя. Смерть ходила за мной по пятам с рождения. Желание стать журналистом – не случайность. Это была судьба. Жестокая судьба, имя которой – карма.
За секунду до поцелуя с демоном я перебрала в памяти все: от детских воспоминаний до последней минуты. Интересно, другие люди на пороге смерти тоже видят свою жизнь со стороны? Хорошие и плохие моменты? Печали, радости и счастье? Они тоже, как и я, почувствовали тепло рук любимого человека, видели его глаза, улыбку? Мираж. Жизнь – мираж, самый прекрасный и недоступный для понимания.
Умирая, я думала о Томе. И о том, какой была дурой, что не послушалась Джеймса.
«Ты должна признаться в чувствах», – сказал мой бывший парень.
Должна была. Но не призналась.
Как странно. Все-таки мы и правда сильнее любим тех, кто причиняет нам боль. Том привел меня на собственную гибель, и единственное, о чем я думала в последние секунды до смерти, так это о нем.
Мне судьбой было предначертано стать журналистом, чтобы познакомиться с ним. Никакими другими путями я не смогла бы подойти к Тому Харту. Только через работу. Только так…
«Я ни о чем не жалею», – подумала я.
По моей щеке скатилась слеза, руки все больше и больше наливались свинцом. Попросив прощения у родителей, я сильнее зажмурила глаза. Как бы то ни было, я боялась посмотреть в лицо собственной смерти. Я никогда не была настолько отважной. Все же не стоит забывать, что страх родился раньше меня.
– Ты хорошо поработала, – прошептал Чарльз в губы. – На счет «три» ты больше ничего не почувствуешь. Я освобожу тебя от боли.
Я расслабилась и начала мысленно считать.
«Раз.
Два.
Три».
15