Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта

Респектабельный петербургский ресторан «Донон», о котором с таким почтением и любовью упоминал в своих стихах поэт Н. Агнивцев, долгие годы располагался на набережной Мойки, 24. Весьма любопытна не только история этого ресторана, но и характеристика старинного участка с его постройками разных лет и архитектурных стилей. Петербургский историк П.Я. Канн полагает, что в конце XVIII столетия на этом участке набережной реки Мойки располагался жилой дом, принадлежащий трактирщику Демуту. После его смерти в 1802 году вдова продала каменный жилой особняк за номером 24 придворному повару итальянцу Рикетти. Мы уже упоминали об этом строении царского кулинара в связи с историей строительства через Мойку широкого Певческого моста. Дело в том, что в момент покупки дома придворным кулинаром Рикетти в конце 30-х годов XIX столетия на Мойке вообще отсутствовал мост, ибо старый ветхий деревянный снесли, а напротив дома № 24 организовали лодочную переправу к Дворцовой площади. Квартиры этого дома Рикетти выгодно сдавал внаем чиновникам высоких рангов министерств финансов и иностранных дел. Два этажа этого дома занимал граф Юрий Александрович Головкин со своей супругой – Екатериной Львовной Нарышкиной. Граф, действительный тайный советник, обер-камергер и член Государственного совета, родился и долго жил в Швейцарии. Он не только не владел языком своих знаменитых предков, но и был недостаточно физически ловким и осторожным человеком. С ним постоянно происходили нелепые случаи на прогулках по городу и в быту. (Анекдот о его «утоплении» приводился ранее, в очерке о Певческом мосте. – Г. З.)

Главной достопримечательностью второго двора дома № 24 на Мойке являлся флигель, в котором размещался фешенебельный ресторан «Донон»

При отъезде на родину в Италию придворный повар Рикетти продает участок и дом № 24 на набережной реки Мойки известному петербургскому купцу и домовладельцу И.Ф. Калугину, сдававшему здание внаем.

В 1840-х годах первый этаж дома № 24 на набережной Мойки арендовала супружеская пара из Франции. Глава этого семейства, некто Жорж, организовал магазин съестных припасов «первой свежести». Прекрасное обустройство торгового зала, его идеальная чистота, высокое качество пищевых продуктов и ко всему этому красавица продавщица (жена месье Жоржа), великолепно одетая и встречающая покупателей ослепительной улыбкой, быстро определили высокий авторитет нового торгового заведения. Дела супругов пошли в гору. Разбогатев, они приобрели у хозяина участка дворовый флигель, в котором обустроили помещения для небольшого уютного кафе-ресторана. Занимавшийся довольно сложной историей организации фешенебельного столичного ресторана «Донон» краевед Борис Антонов не сумел выяснить причину, побудившую преуспевающую пару, с нуля организовавшую доходное торговое предприятие и кафе-ресторан в столь престижном месте, в 1849 году продать его своему земляку Жану-Батисту Донону, принявшему русское подданство и вошедшему в 3-ю гильдию русского купечества. Он-то и стал родоначальником знаменитого петербургского ресторана «Донон». Н.Я. Агнивцев оказался прав, говоря, что: «Нет Петербурга без „Донона“!» Заведение француза Жака-Батиста Донона быстро стало самым модным и респектабельным столичным рестораном, принимавшим на набережной Мойки, 24, даже членов фамилии дома Романовых, среди которых наиболее частым посетителем «Донона» бывал великий князь Алексей Александрович. Ресторан славился великолепной кухней и своими кулинарами-поварами. Заведению Жака Донона прибавлял популярности и известный в Петербурге румынский оркестр, управляемый талантливым руководителем и музыкантом Титулеску.

Репертуар оркестра и высокое мастерство его солистов и исполнителей, виртуозно владевших струнными инструментами, по оценке столичных газет, «создавали уютную непринужденную атмосферу в зале. Страстные же и иногда рыдающие звуки скрипок и голоса солистов создавали в обеденном зале „Донона“ некий настрой для любовных признаний – обычно чужим женам».

Румынский оркестр ресторана «Донон». Фото начала ХХ в.

Петербургский художник первого десятилетия ХХ столетия В.А. Милашевский, издавший книгу своих воспоминаний «Вчера, позавчера…», писал: «Я бы с удовольствием прочел мемуары настоящего знатока шантанов и ресторанов эпохи 1907–1913 годов. В Петербурге были рестораны приличные, фешенебельные: „Донон“, „Кюба“, Артель официантов на Владимирском. Туда можно было прийти с приличной дамой.

Там уже нельзя было встретить девушек, распивающих чай или дешевое ситро с пирожными и посылающих одиноким мужчинам за соседним столом призывно-зазывные, многозначительные взгляды. Результатом этих взглядов было обычно приглашение соседа вместе разделить его скучный обед.