Технология чувств

– Тогда ты должна понимать, что именно тебе придется обыскивать женщин. Они чаще будут пьяными, грязными, будут материться и пытаться тебя избить. А тебе придется снимать с них одежду и бельё. Ты готова к этому?.. Вот когда будешь готова, тогда и придешь. Так, зови следующую.

И на этом благое намерение приобщиться к славным делам БКД быстро улетучилось. Зачёт она все-таки получила. Но снова нужно было искать какую-то другую общественную деятельность. С Анисой, кстати, получилось всё то же самое.

И Рина вновь оказалась на той же троллейбусной остановке.

Самое интересное, что вчерашний парень опять был там. Подошел троллейбус, Рина вскочила в него через заднюю дверь и остановилась у лобового стекла. Парень побежал за троллейбусом, что-то крича и нелепо размахивая руками. На первый взгляд, он был каким-то странным.

Этот случай заинтриговал Рину. Она начала мечтать и грезить об этом парне. Он был высоким, выше её. Лица его она хорошо не разглядела, но, кажется, оно было интересным.

Через день, лежа вечером в теплой ванне, Рина первый раз в жизни обратилась к Богу: «Пожалуйста, сделай так, чтобы я его встретила! Пожалуйста!»

И ещё через два дня, выходя из дверей седьмого здания на Большой Красной, она лоб в лоб столкнулась с ним.

Сказать, что это был шок – ничего не сказать. Парень тоже оторопел.

Оказалось, что зовут его Боря. Он тоже учится в КАИ, только на пятом факультете и на последнем курсе.

Когда Рина представила его маме, оказалось, что он не Боря, а Борый, татарин по национальности. Мама не подала виду, что он ей совершенно не понравился, впоследствии радушно принимала его и его друзей в доме.

Где-то через неделю после их знакомства одногруппники Рины решили сделать общую фотографию. В качестве фотостудии была выбрана располагающаяся в двухэтажном доме на остановке «Ленинский сад». Она отличалась от всех остальных тем, что стояла в центре звезды из учебных зданий разных институтов, а еще тем, что фотографии в ней печатались не черно-белыми, а коричнево-белыми, получались какими-то тёплыми. Многие студенты с удовольствием снимались здесь. И впоследствии группа Рины фотографировалась здесь до четвёртого курса, а Рина с Анисой ходили ещё и отдельно несколько раз.

Борый без стеснения встал со всеми. Вот так у Рины и осталась на память его фотография.

Однажды Аниса попросила Рину заменить её на концерте во втором общежитии. Требовалось спеть песню на слова С. Есенина «Не жалею, не зову, не плачу». На гитаре играл Артем Кушелев – отличный парень, слегка раздолбай, как и многие безответно влюбленный в Анису.

Проблемой было то, что Рине требовалось выучить стихи за один вечер, а на следующий день уже было назначено выступление.

Подругу, конечно, надо было выручить: она очень уж просила. Но не удивительно, что за такой короткий промежуток времени Рина не смогла запомнить слова песни.

Выйдя первый раз в жизни на сцену перед полным залом комнаты отдыха общежития, Рина растерялась. Трижды Артем начинал проигрыш. Трижды она не могла начать. Но потом со слезами на глазах, взяв себя в руки, достала из кармана бумажку с текстом и спела песню от начала до конца.

Больше всего ей было жалко Артема. Он-то ни в чём не был виноват, а она его так подставила. Но этот кошмар усугубил неизвестно откуда взявшийся Боря. Подвыпивший с каким-то разодранным букетом придорожных цветов, явно сорванных в каком-то палисаднике, он подошел к сцене и вручил этот букет Рине. Это было последней каплей. Рина опрометью выскочила из зала и побежала на улицу.

Там её догнали Боря и его друг. Рина сорвалась, она кричала на парня и ревела в голос.

– Как ты там оказался? Как ты смел прийти пьяным? Забери свой веник!

– Рина, я не хотел, правда, я обещаю, ты никогда больше не увидишь меня в таком виде!

Его друг пытался вмешаться: «Пойдем, Борька, мы с тобой возьмем гитары, пиво, будем петь Окуджаву».

И, услышав эти слова, Рина быстро побежала по улице прочь, так что Боря уже не смог догнать её.

Учение продвигалось безумно трудно. Времени на сон практически не оставалось. Поэтому, как только объявлялся перерыв в паре, многие студенты сразу роняли головы на парты и засыпали. Спать хотелось всегда и везде. Умудрялись дремать, стоя в транспорте.

Некоторые предметы Рине не давались совсем. Она не могла понять начертательную геометрию, не запоминала историю, с трудом постигала аналитическую геометрию, математический анализ, физику. Зато писала отличные конспекты по всем предметам, на которые были очереди по списыванию. Она отдавала все силы, какие только у нее были.

Три человека с потока ушли до первой сессии, осознав, что не тянут.