Текущая литература

И сердце, подымая грудь,Казалось хочетъ вонъ прыгнуть (!?)

или слѣдующее двустишiе изъ перевода 2 части Фауста:

Васъ-бы, жизненочки,Я цалавнулъ?

Стоитъ-ли заниматься раскапыванiемъ этой безобразной кучи? Еще подумаютъ, что мы нарочно отыскиваемъ нелѣпости к г. Минаева, а отыскивать ихъ вовсе не нужно. Возьмемъ напр. II строфу всѣхъ четырехъ пѣсенъ и посмотримъ, осталось-ли хоть малое подобiе Байрона въ переводѣ г. Минаева.

II строфа 1 пѣсни.

Байронъ.

Во время оно на островѣ Альбiонѣ жилъ юноша, который не находилъ услажденiя въ путяхъ добродѣтели, но расточалъ дни свои въ самомъ грубомъ распутствѣ и съ весельемъ раздражалъ сонливое ухо ночи. Увы! по истинѣ это былъ безстыдный парень, сильно предававшiйся попойкамъ и непристойнымъ кутежамъ; на немногое на землѣ милостиво смотрѣлъ онъ, кромѣ наложницъ, да плотоугодныхъ собранiй, да роскошнаго бражничанья всякаго рода.

Quasi-переводъ г. Минаева.

Въ странѣ туманной[3] АльбiонаЖилъ прежде (чего? или кого?) юноша; онъ былъВполнѣ шалунъ (!) дурного тона,Который (?) оргiи любилъ,Надъ добродѣтелью смѣялся,Разгуламъ ночи посвящалъ,И все, съ чѣмъ въ жизни онъ встрѣчался,Онъ (2-й разъ) равнодушно отвергалъ,И жилъ, поклонникъ наслажденiй,Не зная дѣла

и трудовъ,Среди вакхическихъ пировъ,Среди любовныхъ похожденiй,И только отдыхъ (отчего?) находилъВъ кругу любовницъ и кутилъ.

Единственное сходство, что и Чайльдъ Гарольдъ и «шалунъ» (это слово изъ жаргона камелiй очень мало) предавались разврату. Г.Минаевъ не только успѣлъ въ этой строфѣ сдѣлать нѣсколько грамматическихъ ошибокъ, но кромѣ того изъ Чайльдъ сдѣлалъ посѣтителя Ефремова. Обличитель всегда обличителемъ останется. Нечего и говорить, что ни тонъ, ни размѣръ, ни намѣренно-старинный слогъ поэта не переданы, – кто думаетъ о такихъ мелочахъ?

II строфа 2 пѣсни.

Байронъ.

Ветхая деньми! царственная Аѳина! гдѣ, гдѣ твои мощные люди, гдѣ твои великiе духомъ? Прошли – мерцающiе сквозь сонъ былова – передовыми на ристалищѣ, которое ведетъ къ метѣ славы; они взяли призъ и исчезли, – и это все? Школьный разсказъ, быстропреходящее удивленiе! Напрасно ищутъ (здѣсь) оружiе воина и стóлу мудреца; и надъ каждой полуразвалившейся башней, тусклой отъ тумана вѣковъ, еще носится сѣдая тѣнь былой мощи.

Quasi-переводъ г. Минаева.

Афины – старецъ величавый!Твоихъ героевъ древнихъ нѣтъ (неужели?)Они явились въ мiрѣ (?) съ славой,Прошли съ побѣдой (?)… Гдѣ ихъ слѣдъ?Вся эта слава для того-ли,Чтобъ древнимъ подвигамъ добраПодчасъ дивился въ скромной школѣДосужiй (?) разумъ школяра?Героя мечъ, софиста тогу (?)Здѣсь межъ развалинъ не найдемъ;Подъ тьмой вѣковъ могильнымъ сномъЗдѣсь все сковалось понемногу,

И даже тѣни (?) прежней нѣтъМогущества прошедшихъ лѣтъ.

Есть-ли у г. Минаева какое-нибудь подобiе Байрона? Сохраненъ-ли хотя одинъ образъ подлинника? Хотя одна мысль передана-ли правильно? Замѣчательно единственно превращенiе греческой столы въ римскую тогу и выходка противъ классическаго образованiя, выраженная эпитетомъ «досужiй?» Отчего это меча нельзя найти подъ развалинами? Выписывая эту вторую строфу изъ изданiя г. Гербеля, мы нечаянно взглянули на начало третьей и здѣсь наткнулись на такой курьозъ, что не можемъ не выписать:

Встань человѣкъ одной минуты! (?)На эту урну посмотри:Здѣсь вѣжды нацiи сомкнуты, (!?)Боговъ распались алтари.

Какъ вы думаете, что это за человѣкъ одной минуты? Что означаетъ вся эта безсмыслица? У Байрона:

Сынъ востока, встань! Приблизься! Подойди, – но не нарушай покоя этой беззащитной урны; взгляни на это мѣсто – гробницу народа, жилище боговъ, на чьихъ алтаряхъ уже погасъ огонь.[4]

Теперь II строфа 3 пѣсни.

Байронъ.