А между тем мой братец махнул рукой на Доена и поспешил выскочить в галерею предков. «Дальновидный наследник, далеко пойдет», – только и пронеслась в голове ехидная мысль, отстраняя панику на второй план.
– Ну что? Здесь или, может, утащим куда? – нервно уточнил Микфилд, вертя головой, поглядывая то вверх, то вниз по лестнице.
– А мы быстро… – гаденько произнес Доен, снимая с меня оцепенение.
Та-ак, отлично. Значит, еще раз думай, Тирелька: розовые занавески, несуразные стены.
– И чего это она жмурится?! – воскликнул Тризар, пачкая мое лицо своими противными и к тому же вспотевшими пальцами, сжимая челюсть прям до слез из глаз.
– Вот сейчас сама нам и скажет, а? Тира-шлюшка? – хмыкнул младшенький Доен, снимая в этот раз уже печать молчания.
– Сдохни! – выплюнула я в его сторону, причем буквально. Матушку бы удар хватил.
И… снова зажмурилась, мысленно призывая всю свою концентрацию на перемещение. Так, соберись: замок Викитри, розовые занавески… Не реагируй на руки этих ублюдков, лапающих корсет. Та-ак.
– Я одного не пойму… – тем временем раздался задумчивый голос того самого незнакомца, что недавно провожал мою матушку вниз. Точно он, его приятный тембр ни с кем не спутать.
И, продолжив свою мысль, он схватил за горло повернувшегося на звук Тризара, удушая и приподнимая его над полом одним только хватом запястья, добавив: – Неужели нельзя было сделать так?
Как именно, увидеть не успела. Однако результат впечатлил: расквашенный нос потек кровавыми ручейками, и его владелец заныл: – А-а-а!
– Ты! Ты кто?! – заорал Доен, оборачиваясь тут же костяным лордом, эдаким демонским скелетом. Это он зря. Ибо следом раздался явно несовместимый с жизнью хруст.
– Уа-а-а!
Ан нет, Доен все-таки выжил: оборачиваясь обратно человеком, он завалился на лестницу, подтягивая к себе явно сломанные конечности.
Бросившийся же бежать по лестнице вверх Микфолд заорал:
– Чу-у-удище!
– Инлик! – крикнул мой спаситель, видимо, своей зверюшке.
Однако эта «зверюшка» неожиданно оказалась самым настоящим оборотнем, который в человеческом обличье, держа за шкирку, спускал к нам беглеца, похоже, потерявшего сознание от страха. Тоже мне, потомок метаморфов. Хотя каков главарь, таков и прихлебатель, да?
– К-кто вы? – снова прохныкал все еще постанывающий на полу Айгиан. Незнакомец же не ответил и лишь подошел ко мне, заклинанием снял каменные путы, приговаривая: – Думаю, дальнейший разговор не для ваших ушей, леди.
И наконец получив долгожданную свободу… я не нашла ничего лучше, кроме как придраться к формулировке:
– Правильней будет: ваше высочество.
– Как угодно, – сказал мой спаситель, галантно поклонившись: – Герцог Сабрис к вашим услугам, ваше высочество.
– Аитирель.
Невежество! Сама взяла и в очередной раз нарушила этикет. Герцог же должен был вначале поцеловать мою руку!
– Так вот где вы пропадали? – ничуть не смутился сему факту Сабрис, невесомо касаясь кончиков моих пальцев своими теплыми губами.
– Ну что там? – с порога вопросила королева, проходя в ведьмовское жилище при королевском дворце.
– Что-что, – проворчала Жвана, продолжая грызть пророческий ноготь на мизинце, – дурное дело нехитрое, знакомяться.
– А почему дурное-то? – всплеснула руками Орсиния, усаживаясь на стул подле ведьмы.
– А кто ж выручать женишка Тирки, хоть и бывшего, буде? Оборотень вона ужо слюни пускаеть по всей троице.
– Отправить Зимуса? – тут же взволнованно уточнила королева, следом умолкая на мгновение.
А бабка же, посмаковав свой мизинец во рту, скривилась и все-таки поделилась:
– Не пойдеть. Сама давай. Ибо военный конфликт нам не нужон вовсе.
Вздрогнув, королева тут же выскочила за порог и исчезла в портале, прослушав самое важное:
– Жаль только, у этого сердце не свободное. Ну ниче…
И выудив пророческий ноготь изо рта, Жвана пошла к очагу, на котором уже тихонько кипело приворотное зелье без последних ингредиентов.
– Жадничаешь, Синька, себе-то королевича приворожила, а доче только герцога выбрала.
И, помолчав немного, принялась лопаткой помешивать густое и смердящее варево:
– Правда, демон еще ентот… Тьфу на него!..
ГЛАВА 8
Вот когда надо, ни души родственной рядом. А когда уже все разрешилось, так прибежали и матушка, и братец. Отца только не хватало. Хотя нет. Нагло вру.
Я же успела вообразить всякое непристойное, утопая в глубине выразительных глаз герцога во время лишь одного только краткого поцелуя, положенного по этикету. Потому пришлось срочно отдернуть руку, дабы спрятать румянец в ладонях, изображая всхлипы и рыдания.
И судя по кислой мине матушки, на мгновение исказившей ее обеспокоенное лицо, звучала я не слишком-то убедительно. Ну и пусть, все же лучше, чем прилюдно сгорать от стыда. Однако матушка, неожиданно, конечно, но все-таки мне подыграла, протягивая руки для объятий да следом похлопывая ладошкой по спине, заглушая мой театральный плач.
– Ну-ну все, дочка.
Моего же спасителя королева решила и вовсе поблагодарить, что само по себе неслыханно: