Тем, кто хочет знать

Г р а ч е в (уходя, выразительно). Даже когда восстановится связь.

Татьяна Павловна берет бинокль и старается рассмотреть, что происходит там, где ранили парламентера.

С а ш а (Татьяне Павловне). А кто это был с Лаврентьевым?

Т а т ь я н а  П а в л о в н а (не отрываясь от бинокля). Ты его не знаешь… Капитан… Из штаба.

С а ш а. Лаврентьев его вынесет. Увидите!

А в т о м а т ч и к. Туда и санитары поползли… Они…

Его заглушает усиленный мегафоном голос Грачева, повторенный отголоском эха.

Г р а ч е в. Товарищи гвардейцы!

Татьяна Павловна, Автоматчик и Саша повернулись лицом на голос и по-строевому вытянулись, словно видят своего командира.

Наш парламентер предательски ранен. Фашисты прячутся за измученными узниками, понимая, что стрелять по ним мы не будем. В такой обстановке атаковать очень трудно. Но немецких братьев мы обязаны спасти. Придется по-снайперски, а то и врукопашную. Раз на белый флаг фашисты ответили огнем, остается одно, друзья: под гвардейским ленинским знаменем — вперед! Обязательно вперед, и только вперед!

Слышится выстрел из пистолета. Доносится многоголосое «ура!». Грохот стрельбы. Заговорили пулеметы и минометы. Слышен молодой звонкий голос: «Комсомольцы, вперед! На выручку комсорга Лаврентьева!» Музыка, символизирующая штурм. Татьяна Павловна, Саша и Автоматчик настороженно наблюдают за ходом штурма.

Т а т ь я н а  П а в л о в н а. Узники отказываются идти.

С а ш а. Наши заходят от каменоломни!

А в т о м а т ч и к. Молодцы! (Слышит зуммер телефона, отвечает.) Я Тюльпан!.. Так… Врача?.. Сейчас. (Татьяне Павловне.) Принесли парламентера… Тяжелая рана…

С а ш а. А Лаврентьев?

А в т о м а т ч и к. Жив, жив Витюха!

Т а т ь я н а  П а в л о в н а. Иду! (Убегает.)

С а ш а (вдогонку). Товарищ военврач! Можно мне с вами?

А в т о м а т ч и к. Нет. (Строго.) Я не могу без связного. (Смотрит в бинокль.)

С а ш а (наблюдает за штурмом). Смотрите! Пленные бегут к нашим.

А в т о м а т ч и к. Впереди кто-то с флажком… Вот молодчага!

С а ш а (кричит). Андреас! С портретом Ленина! (И выбегает из овражка.) Андреас!

З а т е м н е н и е.

Музыка.

КАРТИНА ОДИННАДЦАТАЯ

Утро восьмого мая. Лесной домик с двумя белыми дверями. Судя по флагу с красным крестом, здесь медсанбат или перевязочный пункт. Напряженно вглядываясь в левую дверь, неподвижно стоит  К о с т е н к о. Приходит обеспокоенный майор  Г р а ч е в.

Г р а ч е в. Начала оперировать?

Костенко кивнул.

Давно?

К о с т е н к о. Уже часа полтора. (Посмотрел на часы.) Нет, оперирует всего двадцать три минуты.

Г р а ч е в (стараясь унять волнение, медленно и размеренно шагает; остановился). Что вам ответила Татьяна Павловна? Только точно.

К о с т е н к о. Точный ответ я у нее в очах побачил. А на словах сказала: состояние раненого весьма тяжелое.

Г р а ч е в (зашагал и снова остановился). Может быть, перед операцией надо было привести к нему Сашу?

К о с т е н к о (глухо). Я лишний раз и взглянуть на хлопчика боюсь. Нэма больше сил таиться от него!

Г р а ч е в (вздохнул). Да, если бы Саша знал, что здесь, на операционном столе, его отец…

К о с т е н к о. И может, кончается…

Г р а ч е в (вскипел). Зачем вы так? (Мягко.) Главный хирург армии сказал, что наш доктор Таня талантливо оперирует. Талантливо, понимаете?

К о с т е н к о. Да, Андреасу она здорово операцию сделала.

Г р а ч е в. У Андреаса, к счастью, рана полегче. (Кивает на правую дверь.) Уже с женой и дочкой беседует.

К о с т е н к о. Его счастье, что эсэсовцы больше в портрет целились…

Г р а ч е в. И что Саша огонь на себя отвлек, когда из укрытия выскочил. (Подходит к левой двери, прислушивается.) Ничего не слышно. (Отошел от двери и снова зашагал.)