Темнейший воин

Кость в его предплечье сломалась, боль обожгла. Он справился с ней и сохранил железную хватку. В то же время присел на корточки, заставив Уильяма сделать то же самое, и свободной рукой прижал несколько лезвий к горлу бессмертного.

Уильям засмеялся, звук вышел наполовину диким, наполовину безумным.

— Ты хочешь её для себя, не так ли, и думаешь, что она хочет тебя вернуть? Что же, очень жаль. Ты никогда её не получишь. Связь заставляет пары думать, что они желают друг друга, а это означает, что любое её желание — ложно. В конце концов, какая женщина в здравом уме добровольно выберет кого-то вроде тебя? Эти рога… — Он вздрогнул.

— Твоей матери понравились мои рога прошлой ночью. Отполировала их очень хорошо.

Уильям вновь дико рассмеялся, прежде чем взять себя в руки.

— Во время поиска информации я узнал, что каким-то образом являюсь ключом к твоему успеху. Ты не можешь свергнуть Сина без меня. Так что, если хочешь, чтобы твой брат убрался с дороги, ты дашь нерушимую клятву на крови разорвать связь с Джиллиан в тот момент, когда я подарю тебе корону Коннахта.

Он… выиграл? Вот и всё. Момент, ради которого Пьюк плёл интриги и боролся. Он открыл рот, чтобы согласиться, но с удивлением сказал:

— Я приму твои условия, если ты примешь моё. Пока мы будем в моей родной реальности, ты не притронешься к Джиллиан.

Он осознал смысл своих слов и вздрогнул. Что он не должен делать? Отрицать.

— Я буду трогать её, когда и где захочу, — отрезал Уильям.

Пьюк снова холодно улыбнулся… обещая боль.

— Значит, мы не договорились.

— Ты не откажешься от мести Сину. Ты не бросишь свой народ на жизнь полную страха и мучений.

— Я могу. И сделаю. Ты забываешь, кто я такой. — Он повернулся на пятках, намереваясь выпрыгнуть в окно. Иногда он презирал Безразличие за то, что тот сделало его таким; в другое время он упивался своей способностью отстраняться.

Сегодня он наслаждался. «Лёд, детка, лёд».

— Ладно, — огрызнулся Уильям. — Я ждал так долго и смогу подождать ещё. Я не буду пытаться её соблазнить. Однако если она попытается соблазнить меня…

Скрипнув зубами и сжав кулаки, Пьюк повернулся лицом ко второму ключу.

«Ничего не чувствую, ничего не хочу».

Вдали завыли сирены. Кто-то услышал шум и вызвал полицию. Если он задержится подольше, ему грозит арест.

Он поднял подбородок.

— Я принимаю твои условия.

— Я приму твою клятву на крови касательно ножниц. — Уильям протянул руку, выдернул лезвие из волос Пьюка и сделал надрез на своём запястье.

Как только их кровь смешается, а клятва сорвётся с губ, Пьюк будет навсегда связан, физически не в состоянии пойти на попятную.

«Нет другого выхода».

Используя ту же бритву, Пьюк повторил за воином. Кровь хлынула в рану, когда он сжал руку другого мужчины.

— В день, когда мы победим Сина — когда ты отдашь мне корону Коннахта и покинешь мой дом, никогда не возвращаясь, никогда не нападая на меня, на мою реальность или на мой народ в отместку за содеянное — в тот день я воспользуюсь ножницами Ананки, чтобы разорвать связь с Джиллиан Коннахт. Клянусь.

Готово. Все сделано. Его курс установлен, его будущее решено.

Любой другой человек испытывал бы триумф. Пьюк кивнул, смущённый ощущением пустоты в груди.

Уильям молча смотрел на него, прежде чем ответить кивком.

— Теперь мы свергнем, Сина и отвоюем твоё царство. Идём.

Глава 16

День Сорок Первый (После Связи)

Джиллиан пролетела по песку и с ворчанием остановилась. Пока поднималась на ноги, зная, что её пнут в лицо, если останется лежать, она пыталась перевести дыхание. Почти невыполнимая задача. Она сплюнула кровь и, возможно, даже зуб. Она провела языком по больным дёснам. Да. Определённо зуб. Благодаря бессмертию к утру у неё вырастет новый. Она в этом не сомневалась, потому что ей уже выбивали четыре других.

— Нападай на меня снова, — сказала Винтер. — И в этот раз будь быстрее, сильнее и на триста процентов лучше.

«Конечно, позволь мне начать прямо сейчас».

— Дайте мне секундочку. — Джиллиан с хрустом повернула шеей и размяла плечи, молясь, чтобы прошло головокружение.

— В бою секундочки нет.

Будто она не знала!

После неудачной попытки покинуть Амарантию и последовать за Пьюком, Джиллиан согласилась тренироваться ведению боя. Почему бы не направить её ненависть к отсутствующему мужу в полезное русло? Да она и не смогла бы жить своей мечтой и выполнять свою цель — помогать женщинам и детям, подвергшимся насилию — оставаясь слабой. Винтер научит её пользоваться любым видом оружия, доступном в этом примитивном песчаном аду, после того, как она научится сражаться врукопашную. Только одна проблема. Полковник Винтер считала боль самым лучшим источником мотивации.

Каждую ночь Джиллиан ложилась в кровать со свежими синяками и переломами. По крайней мере, она перестала плакать перед сном. Однажды она станет достаточно сильной и умелой, чтобы отплатить за такое одолжение. Было приятно иметь цели.

— Ну? — подстрекнула её Винтер.