Темнейший воин

— Твоя очередь, девочка. Я рассказал тебе о своем прошлом, теперь ты должна рассказать мне о своем.

Взгляд, который она бросила на него, полный изумления, воспламенил его. Или спалил.

— Что бы ты хотел узнать? — спросила она.

— Всего лишь всё. — Каждая её частичка интриговала каждую его частичку.

— Ну, я ела, писалась и плакала, — сказала она, передразнивая его.

— Ладно. Признаю, что я второй самый раздражающий человек в Амарантии.

Теперь она рассмеялась, и этот звук восхитил его и очаровал. «Я это сделал. Я заставил ее смеяться — я заставлял ее веселиться, как Уильям».

— Какое-то время я была самой обычной девчушкой, — сказала Джиллиан. — Любила сказки, единорогов и розовый цвет. В двенадцать лет я решила, что хочу иметь собственный салон. Мой отец — мой настоящий отец — позволил мне завивать ему волосы и красить ногти. — Она широко улыбнулась, но тут же нахмурилась и вздрогнула. — Он умер вскоре после этого. Авария на мотоцикле. Через год мама снова вышла замуж за моего отчима… он…

— Это он тебя обидел. — Пьюк задрожал от нереализованной ярости, готовый совершить убийство. Нуждаясь в этом.

Она кивнула. Затем глубоко вздохнула и расправила плечи.

— Он и двое его сыновей. Он растил их чудовищами, и они превзошли все ожидания.

«Успокойся. Соберись».

— Твоя мать никогда не приходила тебе на помощь?

— Однажды я собралась с духом и рассказала ей, что происходит, — ответила Джиллиан, и с каждым словом голос становился всё тверже. — Она разозлилась на меня, говорила, что я неправильно понимаю вполне приемлемые проявления любви.

«Моя бедная, милая дорогая». Отчаянно нуждаясь в помощи, она её не нашла.

— Нет никакого ложного представления об изнасиловании. — Будучи молодым солдатом, он сидел в первом ряду, когда армии его отца грабили вражеские деревни. То, что взрослые мужчины делали с беспомощными женщинами и детьми…

Когда Пьюк и Син достаточно окрепли, они позаботились о том, чтобы мужчины заплатили за свои преступления.

— Нет, — ровным голосом ответила Джиллиан. — Его нет.

— Мне очень жаль, девочка. Прости за каждый пережитый тобой ужас. И я горжусь той женщиной, которой ты стала. Храброй и смелой. Заступником для тех, кто нуждается в помощи. Всегда шагаешь вперед, никогда не стоишь на месте. Ты не просто говоришь о том, что нужно изменить, ты выходишь и делаешь эти изменения.

Для Амарантии… для Пьюка.

Она удивленно моргнула и сглотнула.

— Я… спасибо.

— Однажды ты сказала, что веришь, будто Уильям убил твоих обидчиков, — сказал Пьюк.

— Она была права. Я так и сделал. — Уильям подъехал на свой химере с другой стороны Джиллиан и криво улыбнулся. — Даже твою мать, крошка. Я разрубил ужасную четверку на куски и наслаждался каждой секундой.

— Наконец-то ты признал это! — воскликнула она, хмуро глядя на него. — Почему ты отказывался подтвердить или опровергнуть это до сегодняшнего дня? И зачем было убивать мою мать? Я знаю, что она все испортила. Она мне не нравилась, но я также и любила ее.

— Вот. Вот почему я молчал. Ты любила ту, кем она была для тебя много лет назад, не желая признавать, что ненавидишь ту, кем она стала. Я знал, что ты попросишь меня пощадить ее и обидишься за отказ. — Подул ветер, черные локоны Уильяма заплясали вокруг его лица. — Честно говоря, я не был уверен, что ты достаточно сильна, чтобы справиться с правдой. До сих пор.

Пьюк действительно восхищался мужчиной за его поступок и завидовал убийствам, желая, чтобы смертные могли умереть не один раз. Хотя он сомневался, что тысячи смертей было бы достаточно для этих конкретных смертных. Но преобладающая эмоция? Родство. Джиллиан тоже предал любимый человек. Она понимала боль предательство семьи так, как не понимали и не могли понять многие другие.

Она понимала Пьюка.

— Я не обижаюсь на тебя, — сказала она Уильяму. — Я разочарована.

«А я в восторге. Ненавижу его!»

— Но, — добавила она, — отныне ты не совершишь хладнокровного убийства ради меня, не поговорив сначала все детали.

Винтер ахнула.

— Смотрите, смотрите, смотрите. A cuisle mo chroidhe без пауков и змей!

Словно обрадовавшись такому отвлечению, Джиллиан спрыгнула с Арахиса.

— Винтер, ты наша спасительница. — Она бросилась к низкому толстому дереву.

— Обустраивайтесь, ребята, — объявил Камерон. — Мы пробудем здесь некоторое время.

Пьюк соскочил и произнес:

— Осторожно, это может быть ловушка.

Используя магию, как невидимые очки, он искал любые признаки неприятностей. Никаких растяжек и бомб. Никакого магического оружия. И все же дерево начало защищаться, сочась ядом всякий раз, когда что-то пробивало слой его коры, ядом, который мог парализовать человека на несколько дней.

— Кажется, все в порядке, — сказал он.

Уильям бросился к Джиллиан с пилой в руке.

— Если ты хочешь сироп, я достану его для тебя.

— Это так любезно с твоей стороны, — она улыбнулась ему, и Пьюк заскрежетал зубами. «Действительно ненавижу его». — Но я не позволю тебе рисковать…

— Я принесу сироп для Джиллиан. — Пьюк схватил пилу и, держа ее за один конец, поместил лезвие в центр ствола дерева. — Это мое родное королевство. Я знаю все входы и выходы. А ты нет.