Темнейший воин

— Такая мокрая, девочка. Такая горячая. Тебе нравится иметь часть меня внутри себя.

— Да. Нравится. Нравится. Ещё!

Он вставил третий, и её внутренние стенки сомкнулись, затянув его в перчатку, пока она кончала, кончала и кончала.

— Не останавливайся, — выдохнула она, сжимая его жёсткую длину. — Пожалуйста, не останавливайся.

Не в этот раз.

— Скорее умру. — Он ещё раз прикусил её губу, прежде чем оторвал её руку от своего члена. Сущая пытка! Без давления, которое она оказывала, боль-удовольствие превращалась в боль-боль.

Это того стоит. Пьюк опустился на колени.

Продолжая скользить пальцами по её влажному телу, он прижался губами к её ногам… и лизнул. Самый сладкий мёд на его языке. Он с благоговением ощутил её вкус. Пьюк не пробовал ничего в течение тысяч лет, но попробовал её и не мог насытиться.

Тихие мяукающие звуки, которые она издавала, были подобны небесам. Давление нарастало в его члене. Так хорошо и ужасно одновременно. Он отчаянно нуждался в достижении оргазма. Сможет ли?

— Вот… так… Пьюк! — обхватив пальцами его рога, она повернула бёдра вперёд.

Это стоило чего угодно.

Он прижимался, тёрся и щёлкал языком по её маленькому комочку нервов, пока внутренние стенки не сомкнулись на его пальцах, и Джиллиан не издала ещё один прерывистый крик.

Новый оргазм превратил её мёд в вино, опьяняя.

Он оставался внизу, облизывая её и вдыхая, пока она не успокоилась… пока её последняя дрожь не прошла. Когда же поднялся, их глаза встретились, и пламя, которое он увидел в этих богатых глубинах цвета виски, заставило его татуировку бабочки двигаться по его груди.

Безразличие притих и скрылся, как будто не могло справиться с таким потоком эмоций.

«Хороший мальчик». Пьюк обнял Джиллиан за талию и притянул к себе. Развернувшись, он опустился на колени и положил её на ложе изо мха и полевых цветов.

— Пьюк… Мой Пьюк.

Её, навсегда.

Нет-нет. Сейчас. Только сейчас. Когда её ноги раздвинулись, приветствуя его, он разорвал пояс брюк, чтобы освободить свой пульсирующий член. Сегодня он не проникнет в неё, а только научит справляться с его длиной. И достигнет оргазма. Точно. Он уже очень близко.

У них будет ещё много таких ночей, потому что у него появилась новая цель: доставить жене все те удовольствие, которых ей так не хватало.

Когда он опустился на неё, Джиллиан ударила его ногой в грудь, чтобы остановить. Хотя он хотел огрызнуться и зарычать в ответ — «ничто не удержит меня от того, что принадлежит мне» — но просто вопросительно выгнул бровь.

Она ничего не заметила, её голодный взгляд был прикован к его стержню.

— Контроль над рождаемостью?

— Нет необходимости. — Он погладил себя раз, другой, прежде чем обхватить её лодыжку и поцеловать в икру.

— Нет необходимости?

Он наклонился, нависнув над ней, и прохрипел:

— Намочи руку, девочка.

Морщинка замешательства легла между её глазами. И снова она повторила его слова.

— Намочить?

— Намочи, — подтвердил он.

* * *

Всего несколько секунд назад Джиллиан считала, что её тело было выжато и неспособно испытать ещё один оргазм. Сейчас же, когда Пьюк расстегнул штаны, она осознала важное. Удовольствие чуть не сожгло её заживо.

Удовольствие ещё в ней горело.

Пьюк зажал её руки между ног и втолкнул два её пальца в лоно вместе с одним из своих. На протяжении веков её собственные прикосновения не приносили ничего, кроме разочарования и гнева. Здесь, сейчас, с Пьюком, единственный толчок почти отправил её за край.

Застонав и выгнув спину, она шире раздвинула ноги. Предлагая больше. Предлагая всё.

— А теперь обхвати пальцами мой ствол, — приказал он.

Сгорая от нетерпения, она повиновалась. О. О! Её влага обеспечивала легкое скольжение, позволяя крепче его обхватить. Он качнулся один раз, затем второй, его большое тело нависло над ней.

Выражение его лица…

Был ли когда-нибудь мужчина так красив? В агонии — «из-за меня!» — его глаза закрылись, а губы приоткрылись. Кожа раскраснелась и увлажнилась от пота.

— То, что ты заставляешь меня чувствовать, — сказал он, глядя на неё сверху вниз. Его дыхание стало резким и неглубоким. Звуки, которые он издавал… были настолько плотскими, настолько сексуальными. — Хочу, чтобы это никогда не кончалось. Но тебе нужно крепче держаться, девочка.

Джиллиан снова повиновалась.

— Войди в меня, Пьюк. Пожалуйста. — Она нуждалась в этом. Что он имел в виду, говоря, что нет необходимости в контроле над рождаемостью? Неужели не может сделать её беременной? Возможно, он планировал использовать магию? Или не хотел входить в неё, потому что боялся, что у неё какая-то болезнь? — Меня проверяли… сразу после того. Никого не было с тех пор. Я чиста, клянусь.

Он остановился, просто остановился, и она заподозрила, что это действие — вернее, бездействие — его убивает. Если бы ситуация была обратной, она бы не нашла в себе силы остановиться.

Не сводя с неё пристального взгляда, он провёл двумя пальцами по её подбородку. Нежная ласка. На неё упала капля пота. Нет, не пота. Прохладные капли дождя пробивались сквозь верхушки деревьев. Несколько из них попали на колючие чёрные ресницы Пьюка.