Темница для разума (СИ)

И тут в голову приходит еще одна удивительная мысль: она осторожно поднимает рукав своей рубашки и подносит руку к свету.

На запястье виднеется небольшое черное пятно, через несколько секунд оно приобретает очертания (ведь глаза привыкают к свету). Это змей…или змея и это что-то обвивает чашу, в которой лежит крест. Оно реально чем-то напоминает могилу, а его контуры слишком точные, чтобы быть просто совпадением.

Она чувствует, что такие метки появились у всех, и, как бы не было трудно это признать, они связали их. Всех врачей и больных связало одной паутиной, и того, кто их привязал, ни капли не волновало, кто там чего хочет. Проверить эту теорию легче легкого — достаточно просто посмотреть на Алису, которая всегда носит короткий рукав.

Хотя, лучше спросить у кого-то из больных. Недавно Инсанабили уже успела заново ощутить на себе влияние некоторых отрав, и ей не хотелось бы снова «мило беседовать в комнате мдсестрички» за неправильный взгляд или неосторожно ляпнутое слово.

Мысли остановились (или же их остановили, сама она не умела освобождать разум). Что-то позади нее звякнуло на пол. Девушка обернулась и начала прощупывать руками темноту.

— Ножницы? Ножницы!

Значит, они были здесь, они достали ей то, чего не хватало, и взять сюда бумагу с карандашами была ихняя идея. Она все еще не понимала, зачем было о чем-то просить, когда они могли просто принести ей все сразу, а еще что же ей нарисовать.

Она начала резать бумагу, не замечая этого, и продолжала думать.

А не сбежать ли ей? Если бы тени хотели этого, они бы не давали ей карандашей и листов. Но ведь они хотели! Сами советовали и не раз… Пока не настала точка невозврата, так они говорили.А что, если эта точка уже настала? Если побег уже невозможен? У них должен быть запасной план не только для нее, но и для остальных больных.

Закончив вырезать, она подошла к двери, с надеждой сломать замок, но ножницы мигом исчезли из ее рук. На секунду Инсанабили почувствовала знакомые мохнатые лапки и успокаивающе-теплую темноту. Да, несомненно это кто-то из них забрал.

(провалиться бы в эту темноту)

(даже не думай об этом, тебе нужно помочь им, помочь Штейну)

(так чтобы безвозвратно, провалиться бы туда нам всем)

(что бы он сказал, если бы услышал это?)

— Иногда мне кажется, что я просто шестерка в вашей игре, и вы ставите мою жизнь под угрозу ради удачного хода. — Честно призналась она, беря в руки карандаш.

В темноте не было видно абсолютно ничего, а само рисование проходило в неком трансе. Периодически она из него выходила, откидывала кусок бумаги, и брала новый, тогда все начиналось с начала.

— Четверка это таблетки, они убивают изнутри, пятерка это укол он приводит к… — Инсанабили не могла разобрать собственного бормотания и вообще не понимала, какого черта она сейчас творит. Ее рисунки казались ей чужими, будто жили своей жизнью.

К двум часам ночи рисование прекратилось, и девушка свалилась на пол карцера. Она была абсолютно обессилена, будто эти рисунки выпили с нее все до последнего.

Комментарий к 7.Изоляция. Неизлечимый рок.

как вам удобнее читать с форматированием или без?Если так удобно,я переделаю предыдущее главы,чтобы легче читалось

========== 8.Отдых и работа - вещи неразделимые. ==========

Алиса проснулась от стука в дверь. Восход только начинался. Лучи солнца скользили по полочкам и пускали солнечные зайчики разных цветов, отражаясь от кучи бутылочек и флакончиков.

— Эй, открой, открой, или я разбужу всю больницу!

Все еще сонная девушка переодевается. Она делает это довольно быстро, когда ждать нельзя, как вот сейчас. Если Федор и правда перебудит весь персонал (а он может), включая Картера, то никому ничего хорошего не светит.

— Что опять случилось? — Она не открыла дверь полностью, но запах перегара все равно пробился в комнату.

— Я это… ну в туалет пошел. Вы же, суки эдакие, его только на первом этаже поставили!

— Но ради тебя никто не будет перестраивать больницу, разве что ты сам запрешься в одной из кабинок и будешь там работать.

— Дак к этому я как бы привык. В общем иду я иду и слышу шепот прямо рядом со мной. Я думал, кто-то из больных опять сбежал.

— Ты их проверил? — От сонливости не осталось и следа.

— Так нахрена? Звук шел из карцера. Я вот захотел посмотреть, мало ли что они будут делать в три часа ночи…

— Спасибо, что напомнил, ты то днем будешь спать, а мы работать.

— Значит, вам не интересно, что я там нашел?

— Кто тебе давал право открывать карцер без разрешения Джейсона?! — Гнев, страх, удивление и нетерпеливость смешались в один ком.

— Ну было ради чего. Рисунки, она всю ночь их рисовала. Я знаю, вы очееень цените шедевры некоторых больных.

— Бред какой-то несешь.

— Так вот же они, вот! — Федор достал из кармана 20 карт в форме гроба у всех рубашка была белой. — Хотите узнать, что там нарисовала шизофреничка?

— Так это сделала Инсанабили…

— Значит, хотите. Ну что же, самое время тогда поговорить о моей блядской зарплате, которая не достойна…

— Проспиртованных мозгов которые с трудом потянули 9 классов? Не думаю, что это стоит обсуждать.