Темное просвещение. Американские консерваторы против Империи и Собора

Убийства чести, ограничения для женщин в Саудовской Аравии, зверства, которые творят с женщинами такие группировки, как ИГИЛ и «Талибан» (деятельность обеих организаций запрещена в РФ), и насильные замужества девочек в некоторых племенах, где исповедуют ислам, — вот, с чем должны бороться настоящие феминистки.

Ведь об этих вещах твердят даже на федеральных каналах.

Однако именно подобная риторика федеральных (и любых других крупных) каналов влияет на формирование тех культурных стереотипов, которые разделяют «мейнстримные» феминистки — и которые позволяют покрывать милитаризм на Востоке.

Почему феминизм не исключает стереотипности мышления

На большинство феминисток, как и на большинство любых других людей, влияет доминирующая культура, из которой они усваивают существующие стереотипы. Поэтому если феминистка специально не старается учитывать потребности и пожелания тех женщин, которые на нее не похожи, она, вероятно, будет случайно воспроизводить общепринятые стереотипы, говоря о них.

Весьма вероятно, что среднестатистическая феминистка будет дистанцироваться от трансгендерных людей, усвоив существующую в обществе трансфобию; не будет воспринимать всерьез несовершеннолетних девушек, усвоив существующий эйджизм; или будет со снисхождением смотреть на женщин с инвалидностью, на мигранток и на представительниц культурных меньшинств.

Она может не говорить о своих стереотипах открыто, но очень вероятно, что она будет заниматься только проблемами женщин из ее социальной группы. Любые другие проблемы, как и особенности опыта женщин из других социальных групп, она может игнорировать или смотреть на них сквозь культурные стереотипы.

Какие мнения о мусульманках стали стереотипами

Феминизм на протяжении многих десятилетий борется против объективации женщин, то есть за признание их компетентности во всех вопросах, касающихся их жизни, и за то, чтобы женщин рассматривали как независимых личностей, а не как украшение или объект для проявления «джентльменских качеств» мужчин.

Между тем объективация мусульманских женщин распространена как в российских, так и в западных медиа, что полностью игнорируется (а иногда и поддерживается) мейнстримными феминистками.

В последние годы на российских федеральных каналах часто освещают преступления боевиков из «Исламского государства» — это квазигосударство обычно называют по его старому названию, ИГИЛ, но далее в статье будет использоваться арабская аббревиатура организации, ДАИШ (ее используют противники этой организации, чтобы не поддерживать ложных представлений о том, что это квазигосударство является настоящим исламским государством). На крупных федеральных каналах большое внимание уделялось бесправию женщин на территории ДАИШ и тому психологическому и физическому насилию, которому их регулярно подвергали боевики. Во многом поэтому, когда речь заходит о нарушении прав женщин в Сирии, чаще всего вспоминают именно жертв ДАИШ.

Пока что эта тенденция не кажется проблематичной. Для того чтобы понять ее проблемность, стоит рассмотреть другую историю создания образа исламской женщины в массовой культуре и на примере образа, на первый взгляд максимально удаленного от образа безмолвной жертвы.

В 2015 году в Великобритании вышла книга «Я — Малала», написанная пакистанской правозащитницей и самой молодой лауреаткой Нобелевской премии мира Малалой Юсуфзай.

Эта отважная девочка с 2009 года занималась борьбой за право женщин Пакистана на образование. На момент начала занятия активизмом ей было всего 11 лет.

Ее блог и публичные выступления вызвали негодования преступной группировки Талибан, на тот момент имевшей большое влияние на ее родине, в пакистанской долине Сват. Они устроили на нее настоящую охоту. В 2012 году она была серьезно ранена боевиками «Талибана». Ранение было настолько опасным, что если бы не усилия международного сообщества, которое при поддержке пакистанского правительства организовало ее перелет в британскую клинику, она, вероятно, не выжила бы. В своей автобиографии Малала очень подробно описывает свое детство и активистский опыт. Эта книга рассчитана на читателей, которые ничего не знают о Пакистане и долине Сват, и поэтому для многих история Малалы стала первым — и единственным — знакомством с ближневосточными реалиями. По ней многие жители Великобритании и США составили свое представление о жизни девочек не только в деревнях долины Сват, а и во всех ближневосточных странах.

На первый взгляд, усиленное внимание к женщинам из «ИГ» в российских СМИ мало связано с историей отважной девочки из Пакистана. Но на деле обе истории основаны на так называемом «комплексе белого спасителя».

Что такое «комплекс белого спасителя»?