Темные инстинкты

Он может рискнуть и спустить курок. Он может попытаться убить меня, хоть и понимает, что тогда их всех завалят. Но ведь мне это уже будет не важно, верно? Уйти из жизни, будет, как ему кажется достойно, прихватив меня с собой.

Он видит, что Бонза и Бруно стоят спокойно и не пытаются отнять у него револьвер. Ему разрешают принять решение.

Я пылаю от возбуждения и адреналина! Он на мгновение поменял правила игры, поставив меня наравне с ними. Что он выберет? Как поступит?

Он может рискнуть и спустить курок. Но вместо громкого выстрела может раздаться тупой звук щелчка. В след за щелчком раздаться оглушительный выстрел пушек Бонзы, и это будет последнее, что он услышит.

Однако есть и другой вариант.

И он выбирает его.

Продолжая пристально смотреть мне в глаза, кладет револьвер на стол. Я продолжаю смотреть на него еще несколько секунд, затем перевожу взгляд на его соседа. Там один их дергунчиков. Его лицо покрылось испариной хотя в домике минусовая температура.

Он пялится на револьвер.

Затем хватает ствол; сует его себе под подбородок и нажимает на курок.

Щелк!

Громкий выдох. Нервный. С нотками облегчения.

Затем он снова взводит курок, направляя револьвер на меня.

Доля секунды.

Мое сердце в сладкой истоме реагирует на его движение. Адреналин заменяет кровь.

Глухое «щелк» похоже на неожиданно громкую отрыжку в ресторане в разгар вечера.

Затем оба пистолета Бонзы выплевывают пламя, наполняя домик оглушительным залпом. БУХ-БУХ!

И мы прощаемся с еще одним игроком.

Бруно поднимает револьвер и передает его мне.

Отточенные движения и через секунды ствол снова лежит на столе, заряженный единственной пулей.

На этот раз его берет второй смельчак. Он действует медленно, также, как и его сосед. Хладнокровно и методично. Я получаю истинное наслаждение от его поведения. Он держит в руке револьвер почти небрежно. Смотрит на него, словно оценивает что-то; пытается его понять; возможно, он пытается почувствовать в каком делении барабана пуля.

Он сидит так почти минуту. Слева от играющего, оставшийся трус что-то бормочет себе под нос; его руки дрожат как у человека, страдающего Паркинсоном.

Смельчак поворачивается к мямлящему трусу рядом с собой и направляет ствол ему в висок. Тот на секунду таращится на дуло ошалевшими глазами не в силах поверить в то, что сейчас произойдет.

БАХ!

И их остается двое.

Затем смельчак швыряет револьвер на стол, словно кость собаке, и нагло глядит на меня.

Он сжульничал. В любой игре всегда найдется такой.

Но жульничество должно быть наказуемо.

* * *

Я перезаряжаю револьвер. Затем кладу его четко напротив этого паскудного жулика. Он уставил на меня свои наглые зеньки и говорит, что уже отстрелялся. Затем он говорит, что слышал, что у мистера Уилсона появился новый человек. Игрок с большой буквы. Человек такой же азартный и рисковый, как сам мистер Уилсон.

Он называет меня трусом.

И говорит, что сейчас не видит перед собой никакого игрока. Он видит трусливого извращенного палача, прячущегося за своими верзилами.

Черт! Вот это я понимаю хороший ход! Я не в первый раз играю в эту игру. Но принять участие в игре таким образом меня приглашают не каждый раз. Но когда такое происходит все остальное перестает иметь значение.

Это именно тот момент, ради которого я живу.

Я сажусь на колени перед столом прямо напротив наглеца. Между нами лежит револьвер. Бонза хмурится. Он всегда напрягается в такие моменты. Бруно закуривает сигарету. До ужаса знакомая сцена, по-прежнему приносящая удовольствие.

Мы смотрим друг другу в глаза. Он улыбается кривой улыбкой. Кривой и наглой. Я спокойно протягиваю руку и беру револьвер. Медленно приставляю ствол к виску. В его глазах появляется ожидание. Возможно даже тень надежды на то, что я укокошу себя на радость этому болвану.

Я немного оттягиваю момент. Не из-за страха.

От удовольствия.

Самый волнительный момент для любого Игрока.

Мгновение, когда противник открывает свои карты.

Мгновение, и шарик упадет на определенное число в рулетке.

Мгновение, и тебе выпадет двадцать одно; или крупье выпадет перебор.

Мгновение, и возможно это последняя моя игра.

Металлическое «щелк!» кажется звучит громче обычного. Наглость из глаз жулика улетучивается вместе с этим «щелк!».

Теперь его очередь.

Он берет пушку. Взводит курок. Смотрит на меня теперь с презрением.

Затем резко вскидывает руку к виску и спускает курок.

БАХ!

* * *

Последний из пятерки остается один на один с заряженным револьвером. Последняя партия.

Он держится спокойно, принимая неизбежное.

Вместе со звонким щелчком в его взгляде что-то меняется. Он медленно опускает руку с пистолетом и тупо смотрит в одну точку. Игра окончена.

Он выиграл самый ценный приз, который только может быть.

Свою жизнь.

Я прошу Бруно отвести счастливчика в машину. Нам с Бонзой нужно еще оставить поздравления от мистера Уилсона.

* * *

Холодный воздух морозной ночи принимает нас в свои объятия. Мы спешим спрятаться от него в «кадиллаке», оставляя позади домик с включенным светом, пробивающимся через маленькое окошко.

Забравшись в машину, Бонза заводит двигатель, и мы покидаем окончательно опустевший причал.