Темные инстинкты

Шесть фотографий уместили на себе части разорванных тел четверых мужчин. Кусочки бумаги с кусочками человеческой плоти.

Шлеп! Шлеп! Шлеп! Шлеп! Шлеп! Шлеп!

− А теперь доктор Мак-Дугал потрудитесь объяснить, почему Бен Грэм был обнаружен среди растерзанных тел, с пулей в башке, выпущенной из его же револьвера?

− Я не знаю, о чем вы говорите детектив. Я никогда не был знаком с этим человеком. — Эдвард произнес фразу с таким спокойствием, что удав, овившись вокруг себя, удавился бы от зависти.

− Я не понимаю, зачем вы показываете мне эти снимки. Я психоаналитик, а не криминалист. Это все не по моей части. — Немного наивной иронии в голос и у великана заскрежетали зубы.

− Тогда объясните-ка нам кое-что другое, доктор Мак-Дугал. — Уайт выудил из папки очередную фотографию, но не спешил класть ее на стол. — Если вы утверждаете, что не знаете никакого Бена Грэма: ни как его психоаналитик и ни как друг-приятель, то с чего бы ему кончать с собой возле вашего старого охотничьего домика? — Он не стал добавлять, что труп Бена был найден среди расчлененных тел. За него это делали омерзительные снимки, которые по какой-то непонятной причине до сих пор притягивали взгляд Эдварда. Вместо этого Уайт выложил свой главный аргумент.

− Улика № 4 доктор Мак-Дугал. — На фотоснимке старый охотничий домик его отца. Единственное доставшееся Эдварду наследство от родителей. Живописная речная местность; чуть вдалеке горные возвышенности с елями и соснами; на другом берегу виднеется развалившийся деревянный причал, с которого он в детстве удил рыбу во время отцовского отпуска. Только в те времена возле дома не были разбросаны оторванные части человеческих тел в ярких охотничьих куртках; а снег в это время года был белым и чистым, а не грязно-красным; и в то время никто не вышибал себе мозги.

− Мне нечего вам сказать, детектив. Я не приезжал в «Северные охотничьи угодья» больше месяца. Если вы не знали, сезон окончился в ноябре, а сейчас середина декабря. — Уайт, не слушая доктора, сделал глубокий вдох, готовясь обрушить на Эдварда новый вопрос, но Эдвард не дал себя перебить. — А если вы не прекратите на меня давить, я буду вынужден сообщить об этом своему адвокату, мистеру Говарду Робинсону, который объявится здесь в течение двадцати минут.

Смори не подавись, козел.

Седовласый великан, услышав фамилию адвоката, так и застыл с поднятой грудью, на секунду забыв выдохнуть набранный в легкие воздух. Его верхняя губа начала мелко подрагивать, стремясь отобразить на лице гримасу отвращения. Шипящий звук просочился сквозь сжатые зубы, а лицо пошло красными пятнами. Сейчас плечистый детектив имел такой вид, как будто этот гребаный щенок наложил еще одну вонючую кучу прямо поверх первой. Уайт «детонировал» спустя три секунды.

− Дерьмо! — Он обрушил свой гнев на металлический стол с такой силой, что тот чуть было не перевернулся от удара массивных рук. Звук был такой, словно в помещение выстрелили из пушки. Его напарник, Симонс, проворно подскочил к нему, вытянув руки.

− Все-все, хватит. — Симонс положил здоровяку руки на плечи, и оттащил того от стола к стене. При его росте это выглядело забавно. — Давай выйдем. Тебе надо остыть. — Эдвард видел, что Уайт на грани бешенства. Великан всю дорогу до участка ерзал на пассажирском сиденье, как будто ему вставили кочергу в задницу. Доктору Эдварду удалось, по всей видимости, за три минуты их милого общения пропихнуть кочергу еще на пару сантиметров.

− Пошли-пошли. — Симонс толкал Уайта к двери. При выходе великан саданул ладонью по стене со злобно-досадным рыком. Бетон выдержал. В этот раз.

На счет себя Эдвард был уже не уверен.

* * *

− Что ты устроил, Мак? — Сказал Симонс. Он постарался вложить в свой голос как можно больше строгости. Иногда этот прием остужал Уайта не хуже ледяной струи из садового шланга.

− Я выжму из него все, что он скрывает! — Мак Уайт суетился как игрушечный волчок не в силах остановится. — Ты же видишь, что этот… (Мак тыкал пальцем в воздухе по направлению к двери допросной, где сидел Эдвард), этот…Мак-Дугал, он точно причастен к этой бойне! Он покрывает его!

− Слушай, остынь! И прекрати орать. Тебе что, не терпится оказаться перед комиссией внутренних расследований? — Главное, подобрать верные слова. Симонс уяснил это спустя пару месяцев работы с Уайтом. — Ты слышал, что сказал Мак-Дугал на счет того, кто его адвокат. Детектив Мак Уайт состроил гримасу, ясно показывающую его отношению к мистеру Говарду Робинсону, юридическому кошмару полицейских.

− Слышал. — Плечи Уайта слегка пошли вниз, и пламя в глазах поутихло.

− Я понимаю, что для тебя значит это дело, Мак, но у нас ничего нет на этого Мак-Дугала.

− Пять трупов, это не ничего! Ты видел в каком состоянии были тела охотников? Их порвали на кусочки, как бумажных человечков, Пол! Черт! И все это случилось возле его охотничьего домика!