Темные инстинкты

Доктор Мак-Дугал не удивился, когда в половине одиннадцатого вечера постучали в дверь его дома. Он знал, что все этим кончится. Как психоаналитик он предполагал, что подобный исход наиболее очевидный для Бена Грэма. Но как его друг он до последнего отказывался в это верить. Последний раз они виделись три недели назад, и после этого от Бена остались только электронные письма, которые, кстати, перестали приходить с месяц, за неделю до их прошлой встречи. Разумеется, Бен мог просто уехать не в силах более взваливать на Эдварда глыбу ответственности своего несчастья (в этом весь Бен), но Эдвард слабо в это верил. Несмотря на весь пережитый ужас они стали по-настоящему близкими друзьями. И никому об этом не было известно (так будет лучше для нас двоих, сказал Бен), даже его жене, Мириам. Психоаналитики вруны первоклассные. Свои задержки по работе он объяснил попавшимся ему в руки «самым экстраординарным случаем в практике!». Делиться подробностями он не мог (спасибо закону о конфиденциальности), но ложь эта была во благо, пусть такой, пожалуй, и не существует. Тут все зависит от качества вашей совести. Мириам ему верила. В свои тридцать семь Эдвард был влюблен в свою жену, как юнец влюбляется в первый поцелуй или прикосновению к женским соскам. Редкое явление для тридцати семи. Эдвард в этом разбирался.

Поездки к домику на озере тоже стали чем-то на подобии нового (когда-то хорошо забытого) увлечения. Он сказал Мириам, что хочет его перестроить, чтобы они могли иногда выбираться из тесного Ист Порт Тауна (она всегда скептически кривила губы, когда он про это говорил), но понимал различия между мужским и женским представлением о комфорте и заверил ее, что для начала приведет домик в порядок.

Тем более там он мог отвлечься от работы, и иногда проветривать голову. Он добавил это естественно, как мелкую незначительную деталь, словно стряхивал хлебные крошки со стола. Да и не так уж часто он туда ездил. Всего пару-тройку дней в месяц.

Единственную вещь, которую он когда-либо от нее прятал, был электронный планшет «Нью. Ком. Технолоджи». Модель SX-23. Хранил он его в своем кожаном портфеле, неизменном вместительном партнере, купленным в магазине «Спенсер и Ко». А дома он хранил его среди множества книг по практической психологии, консультированию, и прочих необходимых научных изданий. Он точно знал, что это часть кабинета сохранит его секрет в безопасности. А простейший планшет оставит их переписку с Беном только между ними.

Знакомство с Беном, а в последствии и дружба, начались в отцовском домике «Северных охотничьих угодий», чуть больше двух лет назад.

И, по всей видимости, там же и закончится.

Когда Бен не объявился на третью неделю, Эдвард предположил, что Бен, возможно, поехал именно туда. Но что-то сдерживало Эдварда, когда он собирался проверить свое предположение. А может быть, он просто боялся убедиться в том, что Бена там нет. Он не хотел верить, что его друг просто растворился в воздухе, как утренний туман над рекой. А даже если и так, то это был его выбор. А ведь друзья должны уметь принимать и с уважением относиться к выбору своих друзей, не так ли? А может Бену хотелось побыть какое-то время одному. С ним такое случалось; очередные приступы совестного терзания из-за того, что он втянул в свой кошмар Эдварда.

Человек, на чью долю выпали такие нечеловеческие страдания, больше других заслуживал настоящего покоя. Каким бы этот самый покой не был.

За три дня до того, как детективы пришли к Эдварду в дом, на его планшет пришло письмо от Бена. Оно стало прощальным рукопожатием доброго друга, после которого останется только память. Именно в тот день Эдвард уговорил Мириам отправиться к сестре на пару дней раньше него. Бен оставил много следов. И один из них ведет к Эдварду. Самый четкий (и, если повезет единственный) след, который будет у полиции или федералов − это домик его отца.

Планшет Эдвард уничтожил. Сжег его в камине, предварительно разобрав на мелкие детали. Письмо от друга он распечатал и спрятал среди страниц пособий и энциклопедий − маленькая сентиментальность, которую он мог себе позволить.

А после отъезда жены доктор Мак-Дугал каждый вечер наливал себе немного коньяка и ждал.

И потому, когда в десять тридцать вечера раздался резкий, требовательный стук в дверь доктор Мак-Дугал даже не вздрогну. И ему не обязательно было выглядывать в окно, чтобы проверить чья машина стоит перед домом. Он и так знал, кто это был. Приход властей означал, что Бен натворил что-то плохое. И его задача защитить секрет своего друга, при этом, не раскрывая себя.

Он спокойно, одним глотком допил порцию коньяка и отправился открывать дверь.

На улице начался мокрый снег, больше походивший на размокшие птичьи перышки. Ноябрьский морозец сразу сунул нос в прихожую, и принялся красть тепло из дома.