Темные искусства и дайкири

Отодвинув в сторону склянки, он достал с подставки за своей спиной острый кухонный нож, а затем закатал рукав. Его предплечье оплетали черные татуировки. Сверху узор напоминал черные перья, которые словно осыпа́лись с его плеча, а на внутренней стороне располагалось пять затейливых кругов, внутри четырех были сложные руны, а один – пустой.

Призрак порезал кожу над запястьем, где не было рисунка. Кровь капнула на руну, которую он нарисовал на столе. Начерченная мелом линия зашипела, и в воздух поднялся едва заметный дымок.

Призрак положил нож обратно на столешницу, затем стал тихо, напевно произносить древние слова, которые складывались в завораживающий ритм. Линии на рисунке бурно закипели и начали светиться. Он слегка повысил голос, произнося последнюю строку своего заклинания.

Из круга заструился свет. Ингредиенты, которые он разложил в центре круга, засияли, от них стали подниматься разноцветные завитки дыма. Яркий пестрый туман спиралью поднялся вверх, а затем его засосало в миску. Клубы тумана со свистом испарились, свет погас, и все краски исчезли. Ингредиенты, лежавшие внутри круга, тоже пропали, вместо них остались лишь кучки пепла.

Призрак взял белое кухонное полотенце и разорвал его пополам. Затем погрузил один кусок в миску. Поднес миску к Надин, вытащил ткань, отжал стекавшую с нее зеленоватую жидкость и обмотал мокрое полотенце вокруг ее распухшей лодыжки.

Надин тихо вздохнула. Через минуту ткань стала коричневеть. Я с тревогой смотрела, как пятно на ней расползается и темнеет, не имея ни малейшего представления о том, что вообще происходит. Призрак подождал еще немного, затем убрал полотенце с ноги, открыл шкафчик под раковиной и выбросил тряпку в мусорное ведро.

Полчаса интенсивной работы, три минуты лечения, а потом – сразу в мусорку?

Кожу на затылке стало покалывать, и я оглянулась. В дверях стоял Терренс, а за его спиной собрались почти все жившие здесь обладатели дара. Они молча наблюдали, вытягивая шеи, чтобы лучше разглядеть происходящее.

Призрак осмотрел ногу Надин – по крайней мере, мне так показалось, сложно было сказать наверняка из-за дурацкой магической тени под его капюшоном, – затем прижал запястье к ее лбу, проверяя температуру. Надин напряглась, ее глаза были широко распахнуты, на щеках играл лихорадочный румянец. Когда Призрак убирал руку, я обратила внимание на татуировку с руной на его ладони.

– Присмотри за ней сегодня ночью, – распорядился друид, обращаясь ко мне. – Если опухоль не спадет или у нее начнется жар, зови Терренса.

Затем он вышел из кухни, и маги прижались к стенам, пропуская его. Через мгновение хлопнула дверь на втором этаже.

– Вы видели?

– Поразительно!

– Он ни разу не заглянул в гримуар.

– Даже ничего не взвешивал!

– Терренс, ты можешь приготовить так же быстро лечебное снадобье?

Терренс покачал головой:

– У меня на это ушло бы не меньше часа.

Глаза Джаспера сияли от восхищения.

– Вот почему он – лучший алхимик на Западном побережье! Как же мне хочется поскорее начать обучение!

– Да, но ты все равно не будешь учиться у него, – грубо оборвал его другой парень.

Я нервно сглотнула слюну. Конечно, я догадывалась, что Призрак был не только друидом, и теперь мои подозрения подтвердились. Кай оказался прав. Призрак был обладателем двойного дара: жутким темным друидом и одаренным алхимиком. Какая прелесть!

Боль снова пронзила руку, и я поняла, что Надин по-прежнему сжимает мои пальцы, глядя на кухонный стол. Я проследила за ее взглядом. На деревянной поверхности растеклись пятна засохшей крови – крови Призрака.

– Ну что ж, – сказал Терренс, и при звуке его тихого голоса гомон тут же стих, – давайте уберем здесь и закончим приготовление ужина. Виктория, ты проводишь Надин в комнату? Мы принесем вам обеим еду.

Кивнув, я положила руку Надин себе на плечо и помогла ей, прыгавшей на одной ноге, выйти из кухни. Когда мы уходили, пленные маги принялись убирать разбросанные по полу предметы, а Терренс – расставлять по местам алхимические ингредиенты.

В спальне было тихо, я усадила Надин на ее кровать и сама села рядом.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.

– Лучше. – Она вытянула голую ногу и пошевелила распухшими пальцами. – Нога как будто ватная, но уже почти не болит.

Я облегченно вздохнула.

– Рада, что все обошлось.

Надин посмотрела на меня из-под ресниц.

– Спасибо.

– За что? Ведь не я приготовила волшебное противоядие буквально из ничего.

– Ты спасла меня от змеи.

– А. – Я пожала плечами. – Я не хотела, чтобы она укусила тебя второй раз.

– Вот поэтому… спасибо.

Она положила голову на подушку, я накрыла ее голые ноги одеялом, а затем легла на свою кровать и уставилась в потолок.

Я могла объяснить, почему Призрак так быстро отреагировал: как и подобает рабовладельцу, он не хотел, чтобы его инвестиции пропали даром. Но я не понимала реакции его пленников. Когда они вошли в кухню, на их лицах не было страха или тревоги. Только уважение и восхищение.