Темный час рассвета

— Где берете наркотики? Фамилии! Адреса! Быстро! Не задумываясь! — брызгал он слюной. Я чуть наклонился в сторону. — Кто поставщик? Фамилия! Кому сбываешь дурь?

— Наркотики нигде не беру и не пользуюсь ими! — четко и быстро отчеканил я согласно полученному свыше приказу. — Честное пионерское, гражданин начальник! И глубоко презираю тех, кто употребляет подобную гадость, тем самым собственными руками роя себе могилу.

— Ответ неверный! Кто у вас покупает наркотики? Фамилии! Адреса! Быстро! Не задумываясь! Смотреть в глаза! — в голосе его была такая жесть. — Не отводить глаз! В глаза мне!

— Наркотики у меня никто не покупает, поскольку таковых я не имею! Я водочку люблю. И склонен к злоупотреблению. Но употребление водки не относится к уголовным преступлениям.

— Где у тебя хранятся наркотики? Быстро! Не задумываясь! В глаза! — он еще дальше вытянулся над столом.

— Мы на брудершафт не пили! И прошу вас обращаться ко мне на вы! Иначе я не буду больше отвечать на ваши вопросы. Даже подозреваемый имеет право на уважение.

Юрик зловеще улыбнулся и замедленно проговорил со змеиной улыбкой, протянув ко мне указательный палец, как на том знаменитом плакате «Ты записался в добровольцы?»:

— Где у вас хранятся наркотики? Можете подумать и не торопиться с ответом. Я терпеливый, — уже спокойней проговорил он и опустился на свой мягкий канцелярский стул.

— Мне не нужно задумываться над этим вопросом, гражданин начальник. Поскольку никаких наркотиков у меня не было и никогда в жизни я их не употреблял. И другим не советую. Конечно, алкогольные напитки тоже не прибавляют здоровья, но всё-таки лучше иметь дело с ними.

— Значит, выходит, по-вашему, что наркотики вам подбросили? Так? Я ничего не путаю?

— Именно так, гражданин начальник. Пакетик с порошком неизвестного происхождения был мне подброшен.

— Разумеется, полицейские? Так? Это обычные отмазка, что менты сами и подбросили.

— Нет, не разумеется. Вряд ли они могли подбросить, поскольку я стоял рядом с ними. Я бы увидел. Сержант заглянул в платяной шкаф, потом в туфле нашел пакетик.

— А кто же тогда? Фамилия? Адрес? Назовите, кого вы подозреваете в том, что он или она подбросили вам наркотик!

— А вот этого я не знаю. А то бы непременно назвал. Тем самым облегчив работу следствия.

— Забавная получается ситуация! Не находите? У вас находят наркотики. Вы уверены, что полицейские их не подбрасывали и в то же время уверены, что кто-то их вам подбросил. Какое-то противоречие! А до этого никто в вашей квартире не появлялся.

— Да разве ж не ясно! Ведь кто-то же позвонил в участок. И тот, кто позвонил, тот и подбросил. Полицейские же не могли просто так среди ночи пожаловать ко мне в квартиру?

Я тяжело вздохнул. То, что было ясно мне, вызывало сомнения у молодого прыткого следователя…

Крюк, а точнее Юра Ломаный, был братом-близнецом убиенного. Когда он догадался, что меня сунул в их камеру следак, то пришел в ярость. Лицо его покрылось пятнами. Он отхлебнул чафира, передал кружку и воскликнул не без пафоса:

— А вот им! …. Волосатый! В одно место, которое они протирают в своих креслах, козлы.

Он сделал характерный жест. Сокамерники заржали. Мне тоже не оставалось ничего иного, как улыбнуться.

— Чтобы Ломаный работал на мусоров! Нет, надо же такое сотворить: сунули фраерка в камеру к братве!

Он с ненавистью поглядел в сторону дверей. Потом в мою сторону. Взгляд его смягчился.

— Кто этого парня тронет, тот, сами знаете… Беспредела у меня в хате не будет. И скакать под их дудочку мы не будем.