Темный час рассвета

Крылья за спиной? Да! Да! Теперь я знаю, что это такое. Знаю, что это не пустой звук. Еще бы день назад мне сказали, что я буду переживать подобное, я бы рассмеялся. И это случилось со мной, убежденным в том, что жизнь для меня закончилась и что вообще жизнь — это полное дерьмо, и тянущего это бремя лишь потому… Но не важно! Может быть, у меня изначально был какой-то порочный антижизненный ген…

Я перескакивал сразу через две ступеньки. Еще только что песенки не пел. И откуда только всё бралось? Я влетел в квартиру, радостно вопя и махая пакетом над головой:

— Наташа! Почему не встречаем? Ты должна с порога бросаться мне на шею и осыпать поцелуями!

Наташа вышла из кухни и спиной облокотилась о косяк. На меня она не смотрела. Что за фокусы?

— Что-то случилось? — спросил я. — Что могло произойти за пять минут моего отсутствия.

— У нас гость, Рома, — произнесла она сердито. — Он дожидается тебя, сказал, что нужно кое-что перетереть.

Она взглядом показала в сторону кухни. Чего мне не хватало для полного счастья, так это гостей, целой шумной толпы гостей. Я, не торопясь, разулся и пошел на кухню. За столом, широко расставив ноги, сидел мужичок лет сорока, довольно тщедушной комплекции. У него было овальное лицо, очень смуглое, как будто он долгое время пребывает в солярии, он кривил тонкогубый рот, в котором блестела фикса, по всей видимости, предмет его гордости. Само собой, небритая морда и черная кожанка. К тому же, он видно считал ниже своего достоинства снимать обувь. На нем были старые растоптанные кроссовки, которые нормальные люди выбрасывают на помойку.

— Здорово, фраерок! — бросил он мне, как бездомной собаке кость, с презрением и даже некоторой брезгливостью.

Он развернулся ко мне. Дурацкая темная футболка с оскалившим зубастую пасть тигром. Как, однако, страшно! Напугал девку дурацкими причиндалами. Я уже и не такое повидал.

— Мы разве знакомы? — проговорил я, как можно спокойнее, чтобы не показать волнения.

Фиксатый беззвучно засмеялся. Животик его под футболкой заходил волнами. Тигр ожил, заклацал крепкими клыками. Было такое ощущение, что он сейчас прыгнет с его груди и набросится на меня. Я тоскливо поглядел в черное окно. И на всякий случай отступил на полшага назад, как будто это могло бы спасти меня от разъяренного хищника. Отсмеявшись, он еще какое-то время тряс головой. Видно, от внутреннего смеха.

— Значит, в магазин ходил? — спросил незнакомец, постукивая татуированными пальцами по краю стола.

— Да! А что? Вы так и не представились, хотя имеете вид вполне интеллигентного человека, — проговорил я спокойно, но чувствовал, как внутри меня нарастает волна бешества.

— Представляются покойники. А еще ученый! А кто тут из нас будущий покойник ты и сам должен догадаться.

Губы его презрительно искривились. Он повернулся, чтобы сплюнуть на пол, но удержался.

Я промолчал. Наташа посмотрела на меня. В глазах ее была тревога. И даже страх. Да, я должен был действовать. Но для начала хотелось бы знать, с кем же я всё-таки имею дело. Тут опрометчивость может обернуться боком. Какое место он занимает в табели о рангах уголовного мира?

Но хватит мяться! Я решительно шагнул вперед. Ногой выдвинул табуретку из-под стола, сел, скрестив руки на груди, и посмотрел, как мне показалось, угрожающе ему в глаза. Он не отвел взгляда, только опять криво улыбнулся. Ни один мускул не дрогнул на его похабной роже.

— Так всё-таки, с кем я имею дело? Мне тогда легче будет вести беседу, если я буду знать, кто передо мной.

— Привет тебе! Сам знаешь от кого! Должок требуют вернуть! Или ты запамятовал? То мне не долго освежить твою память.

Черт! Оказавшись на свободе, я совершенно обо всем забыл. Да тут еще и Наташа.

— Конечно! Конечно! Черт бы меня побрал! — бормотал я. — Как же так? Вылетело из головы.

Я поспешно подскочил. Выдернул из куртки портмоне, где лежали банковская карточка и наличка.

— Вот! Вы уж там объясните, что как-то в общем выскочило из башки. Виноват, конечно!

Я протянул две пятисотки. Он не шелохнулся. Опять презрительно посмотрел на деньги и поморщился. Как будто я ему делал непристойное предложение. Да! Что-то два корабля никак не могут разойтись в море.

— Что-то не так? — спросил я. — Я тариф знаю. Тут еще и премиальные. Что же не так-то?

— Слабо! — просипел он. — Тариф он, видите, знает. А то, что я трачу свое драгоценное время?

— А! — протянул я. — Это конечно! Это само собой! Наверно, еще и на такси потратились.

Я опять полез за деньгами, но тут же остановил себя. С людьми этого рода таких вещей себе нельзя позволять. Проявишь слабость, он будет сосать тебя бесконечно. Это же закон зоны, где в цене только сила. А слабых гнобят и прессуют. Пройдет немного времени, он заявится опять и снова потребует денег. И опять, и опять, и опять… Нет! Надо отрезать сразу и бесповоротно. И он должен почувствовать, что его не боятся.

Я наклонился над столом. Какое-то время разглядывал скатерть, а потом поднял глаза.

— А знаешь, кому я обязан своим освобождением? Тебе разве об этом не сказали? Скорей всего, не сказали.