Темный принц

- Знаете, вы никому не должны говорить о ранении Михаила. Это навлечет на него опасность. - Он произнес это спокойным голосом, но она смогла почувствовать его глубокую потребность защитить Михаила.

Он понравился Рейвен, даже более того, - она почувствовала связь с ним, но, тем не менее, она одарила Жака хмурым взглядом.

- Вы все такие высокомерные. Вы упорно полагаете, что в силу того, что люди не обладают большими телепатическими способностями, им каким-то образом недостает ума. Я убедила вас, что у меня есть мозги, и я прекрасно способна все понять сама.

Он вновь ей усмехнулся.

- Должно быть, вы совсем свели его с ума. Назвать его шишкой было просто великолепно. Готов поспорить, что это был первый раз, когда его назвали подобным образом.

- Для него это полезно. Если бы большее количество людей доставляло ему проблемы, он был бы более… - Она замялась, подбирая правильное слово. А затем тихо рассмеялась. - Он был бы более исключительным. Податливым.

- Податливым? Это описание мы никогда не используем в одном контексте с Михаилом. Никто из нас никогда не видел его более счастливым, чем сейчас. Спасибо, - тихо проговорил Жак.

Он предусмотрительно поставил машину в тени.

- Будьте очень осторожны сегодня ночью и завтра. Не покидайте своей комнаты, до тех пор, пока Михаил с вами не свяжется.

Рейвен закатила глаза, состроив рожицу.

- Со мной все будет хорошо.

- Вы не понимаете. Если что-нибудь случиться с вами, мы потеряем его.

Она замерла, задержав руку на ручке дверцы.

- Они же позаботятся о нем, не так ли?

Ей не хотелось говорить этого, но она чувствовала, словно пропала какая-то ее часть, словно от ее души был оторван довольно большой кусок. Ее разум требовал связаться с Михаилом, всего лишь дотронуться до него. Все что угодно, лишь бы убедиться, что с ним все в порядке и они все еще едины.

- Они знают, что надо делать. Он поправится быстро, но я должен вернуться к нему. В отсутствии Грегори - я сильнейший и ближе всех к нему. Он нуждается во мне прямо сейчас.

Михаил был слаб и охвачен болью, голод вгрызался в него наряду с виной. Он ранил ее, подошел так близко к тому, чтобы потерять ее. Как он мог совершить столько ошибок, когда она была всем, что имело для него значение? Он никогда не должен был говорить ей неправду сверх самого необходимого. Рейвен . Ему нужно было дотянуться до нее, прикоснуться к ее сознанию своим, узнать, что она была там. Несмотря на боль, слабость и голод, тяжелее всего была огромная ноющая рана в его душе. Умственно он понимал, что ритуал, связавший их воедино, и вызвал эту невыносимую потребность, но знание этого не облегчало его потребности дотронуться до ее сознания.

- Михаил, пей! - Жак материализовался рядом с кроватью и притянул старшего брата к себе, а его лицо превратилось в маску ярости. - Почему, ты позволил ему обойтись без помощи, Эрик?

- Он думает только о женщине, - защищаясь, заявил Эрик.

Жак тихо выругался.

- Она в безопасности в своей комнате, Михаил. Ты должен пить ради вас обоих. Один не может существовать без другого. Если ты не выживешь, то обречешь на смерть и ее, а в лучшем случае на неполноценную жизнь. - Жак проглотил свой гнев, сделав глубокий вдох. - Возьми мою кровь Я отдаю ее тебе добровольно, безотказно. Моя жизнь принадлежит тебе, - вместе мы сильнее.

Он использовал формальные слова, подразумевая именно то, что говорил. Он был готов отдать свою жизнь за своего вождя. Остальные в это время начали ритуальное исцеляющее пение. Они произносили слова в своеобразном гипнотическом ритме - древний язык был прекрасен.

Позади себя Жак слышал бормотание голосов, вдыхал сладкий запах успокаивающих и исцеляющих трав. Карпатская земля, невероятно богатая целебными свойствами, была смешана с травами и слюной из их ртов и помещена на рану. Жак обнимал брата руками, чувствуя как его сила, его жизнь перетекают в Михаила, и благодарил Господа за свою способность помочь ему. Михаил был хорошим человеком, великим человеком, и его люди не могли себе позволить потерять его.

Михаил чувствовал, как сила вливалась в него, в его истощенные мускулы, в его мозг и сердце. Сильное тело Жака задрожало, и он резко опустился на край кровати, тем не менее, продолжая обхватывать Михаила своими руками, продолжая удерживать голову брата, чтобы ему было легче восполнить то, что он потерял.

Михаил сопротивлялся, поражаясь, насколько сильным все еще оставался Жак, и каким слабым продолжал оставаться он, несмотря на отданную ему кровь.

-  Нет! Я подвергаю тебя опасности ! - Резко сказал он в его сознание, потому что Жак отказался отпустить его.

- Тебе еще недостаточно, братец. Бери то, что я отдаю тебе добровольно, и не думай ни о чем, кроме исцеления. - Жак продолжал напевать так долго, как мог, дав знать Эрику только тогда, когда довольно сильно ослаб, чтобы и дальше обходиться без помощи.