Тень ее высочества

Старая песня… ты уже говорил, что каждый сам за себя, но все-таки помогаешь мне, Юлиан. Не такой уж ты и черствый, беглый жрец.

Быстро посовещавшись, решили освободить и ламчерионов-предателей, тем более что Валэри пообещала унести всех на своей спине. Как она это сделает без специальной упряжи и корзин, на тот момент я не подумала.

Помощники распорядителя появились как раз в тот момент, когда Юлиан снимал ошейник с мальчишки. Короткая стычка между обвешанными амулетами-накопителями охранниками и изможденными пленниками закончилась не в нашу пользу. Юлиана и сухопарого мужчину, оказавшегося огненным магом, избивали без сожалений и опасения убить. Расправу остановили явившиеся на шум работорговцы и распорядитель.

– Такого еще не было на торгах! – брызгал слюной агграссец. – Мало того что рабы чуть не сбежали, так их еще лишили товарного вида! Я недоволен!

– Я тоже! – вторил хозяин огневика.

– Заткнитесь! – рявкнул распорядитель и добавил: – Если их никто не купит, я выплачу вам компенсацию.

Недовольные притихли.

Вскоре Фрейм, требуя от Юлиана признаться, каким образом он снимал ошейники, сам чуть не прибил упрямого мага. Остановил его хозяин Призрачных торгов.

– Хватит, – приказал распорядитель, – если он будет похож на кусок полуживого мяса, его никто не купит. Хоть его умение снимать лишающие силы ошейники и вызывает интерес, никому не нужен полутруп. Торги продолжаются, риэлы!

А я едва не плакала, глядя на избитого, окровавленного жреца. Дура, все из-за меня!

«Идиотка», – поддакнул Грэм.

Если бы не я, следопыт бы спасся. Боюсь, он теперь меня ненавидит. Да я сама себя ненавижу!

«Эва, если бы можно было повернуть время вспять, ты бы сбежала с Юлианом, не заставив его освободить остальных пленников?»

Нет. Я бы не смогла уйти. Потухшие глаза ребенка, оставленного в неволе, снились бы мне по ночам. Нет, я бы повторила свою просьбу, но что-нибудь да придумала, чтобы уйти от охранников.

– Многоликая, скоро твоя очередь. – Старый агграссец буравил меня темными от злости глазами. – Если ты не покажешь свою сущность хэмелла или сделаешь это не так, как мы договаривались, я убью его. – И он пнул ногой скорчившегося у стены Юлиана. – Тебе ясно?

Я кивнула. Молча надела темный плащ с капюшоном, который подал мне работорговец и поплелась вслед за ним. Попав из полутемного помещения на яркий свет, зажмурилась. Некромант дернул за руку, и я пошла вперед, практически ничего не видя.

– Уважаемые риэлы! Разрешите представить вам главную ценность нашего аукциона. – От торжественного голоса, зазвучавшего рядом, справа, меня передернуло. – Она молода, красива, строптива, магически одарена. Но главное, она уникальна!

Плащ сполз с меня, как живой, – для пущего эффекта распорядитель воспользовался магией, а не руками. При виде меня, красивой, а мой последний облик, бесспорно, великолепен, никто не издал ни единого вздоха восхищения.

И тогда распорядитель выдал главный свой козырь:

– Пред вами девушка-хэмелл, риэлы!

И снова никакой реакции. Мне стало смешно. Кажется, агграссец повезет меня домой, как нераспроданный товар.

– Фрейм, сними ошейник, – невозмутимо произнес распорядитель.

Старик послушно выполнил его приказ, а затем подтолкнул меня вперед. Почти у самого края небольшого возвышения, на котором мы находились втроем, стояла белая тканевая ширма, которую установили специально для меня.

Пока шла к ней, попыталась лучше осмотреться. Напрасные усилия. Лампы установили так, чтобы свет бил в лицо, не позволяя рассмотреть находящихся в тени покупателей.

Зайдя за ширму, закрыла глаза. Как учил Солар, отстранилась от всего мира, концентрируясь на дыхании, слушая биение своего сердца. Глубокий вдох, медленный выдох. Есть только я и мое сердце. Оно и поведет мое превращение. Вдох-выдох…

Один удар – и моя кожа бледнеет, теряя загар, а волосы укорачиваются до плеч, приобретая пепельно-золотистый оттенок.

Второй – радужку глаз заполняет серый холод. Черты лица становятся четкими и немного грубыми.

Третий удар сердца – и той девушки, что зашла за ширму, больше нет. К зрителям выходит простоватая блондинка с незапоминающейся внешностью. В таком неприметном образе я бежала из Семиграда двадцать два дня назад. Да, минуло двадцать два дня, а кажется, прошла целая вечность.

Тишина. Ожидаемой реакции нет. Ну хорошо, риэлы, если и следующий облик не вызовет отклик, я не понимаю мужчин.

Я зашла за ширму и снова сосредоточилась на дыхании.

Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох…

Когда я предстала перед покупателями, по залу прокатился усиленный эхом шепот. Роскошные черные волосы, глаза цвета сапфира, совершенные черты лица и гибкая фигура – яркая красота принцессы Северной империи никого еще не оставляла равнодушным. Не позволив долго пялиться на внешность потомка императрицы Микаэль, я вернулась за хлипкое укрытие и легко преобразилась, вернув обличье выдуманной сестры Юлиана.