Тень ее высочества

Проводив неестественно прямую спину дяди виноватым взглядом, Карим мысленно поздравил себя с чрезмерной жестокостью. Правда, казнился он недолго – из лап разбушевавшейся совести вызволил слуга, сообщив, что гостья проснулась и хочет видеть своего спасителя.

Глава 11

Потомки Антара

Оазис Мектубиан, дворец рода Эспинс,

57-й день пришествия Эвгуста Проклятого

«Эва! Просыпайся, Эвангелена! Хватит дрыхнуть», – занудно звенел голос Грэма в голове.

С закрытыми глазами я резко вскочила и, путаясь в приятно прохладной простыне, шлепнулась с кровати. Потирая ушибленное мягкое место, огляделась, вспоминая, где я и почему здесь нахожусь.

Карим Эспинс, арбитр Мектуба, выкупил меня на Призрачных торгах. Затем меня схватил Фирон и, по неосторожности ранив артефактом Мульхема, бросил умирать. Но кузен арбитра, похоже, сумел залечить рану, и лишь благодаря его стараниям я жива…

Итак, я во дворце Эспинсов, притом в качестве гостьи, а не рабыни. Да благословят боги благородных магов и справедливых арбитров!

«И да благословят боги арбитров с провалами в памяти», – хмыкнул сатуриец, и в кои-то веки я с ним сразу согласилась.

Когда я увидела лицо своего спасителя, то испугалась чуть ли не до икоты. Я видела его в «Перекрестке ветров»! В трактире, на который напали демоны, а мы с Юлианом оттуда позорно сбежали, не предупредив об опасности остальных посетителей. Я боялась, что арбитр вспомнит нас. Но почему-то этого не произошло. Вероятно, он видел нас мельком. Или всему виной ранение, полученное в бою. Как бы там ни было, а я сама до конца жизни буду корить себя за тот бесчеловечный поступок…

Сев на кровать, обратила внимание на постельное белье. Нежно-лазоревый вискурский шелк – а не бедная семейка, эти Эспинсы. Да и все остальное в комнате вопило о роскоши и вкусе. Огромная кровать из темного дерева меня вообще покорила. И я сдалась на милость покорительницы – забралась обратно на мягкую перинку. Стоило голове коснуться подушки, как ко мне тотчас вернулась сладкая дремота.

«Эва, это не смешно», – не выдержал телохранитель.

«А я разве смеюсь?» – Занудство Грэма вырвало из сонной неги в унылую реальность.

«Пора вставать и думать о том, как попасть в храм Судьбы. Мы от него в паре часов пути и в то же время дальше, чем когда-либо».

«С чего вдруг? Вчера Карим пообещал сопроводить к жрицам, как только я почувствую себя лучше. Значит, завтра и двинемся в путь».

«Даже боги порой не держат обещания, – напомнил известную истину сатуриец. – Открой глаза и посмотри на магическую защиту дворца. Тебе ни за что не выбраться отсюда, если вдруг хозяева пожелают оставить себе молоденького хэмелла. Приобретенного, кстати, за неимоверно огромную сумму, тебе с ними вовек не расплатиться».

«Грэм, ты во всем ищешь подвох. Мне, наоборот, спокойно. Такое чувство, что я вернулась домой».

«Ну-ну, домой она вернулась! Послушаю, что запоешь, когда тебя пустят на опыты, и лабораторная клетка станет твоим домом навечно».

«Грэм, давай без гадостей, а? И вообще я спать хочу». – Зевнув, чуть не свернула себе челюсть.

«Эвка, подъем!»

От мысленного командирского окрика, сравнимого лишь с ведром холодной воды, я снова вскочила с постели. Ну и побудка! Вот так всегда. Бедной девушке толком поспать не дадут.

«Хватит, выспалась на годы вперед. Столько времени провалялась – и мало?!»

Неужели Грэму непонятно, что исцеляющий сон не считается? Хочется понежиться на безупречно чистых простынях, томно потянуться, получить завтрак в постель, без спешки выпить чаю с чем-нибудь сладким…

«Какой, к демонам, завтрак?! Какой чай?! Вокруг творятся странности, а ты о чае мечтаешь! Собралась, прочистила голову от глупостей и внимательно слушай меня!»

– Есть, мой генерал! – как солдафон на плацу, гаркнула я вслух, не сдержав возмущения.

«Юлиан – сателлит одной из богинь, и его покровительница вчера явилась к нам с визитом», – огорошил сатуриец.

Бодрящее начало. Сон как рукой сняло.

«А почему я узнаю об этом лишь сегодня?»

«Да потому что ты вырубилась сразу после разговора с Каримом».

Оправдываться не собиралась, сон и еда – лучшее лекарство для хэмелла.

«Рассказывай, Грэм, что произошло вчера и, пожалуйста, с подробностями, а не кратко, как ты любишь».

«Будут тебе подробности, сапфироглазая, будут. – Сатуриец говорил зло и резко, словно в новых неприятностях опять виновата я. – Я тебя не виню, – резко отбрил он, – не выдумывай».

А затем он пересказал события прошедшей ночи, и мы стали гадать, что за богиня почтила нас присутствием: Судьба, Искусство, Стихия или Любовь?

«Логика подсказывает, что Стихия или Искусство, – убедительно заявил мой телохранитель. – Сама подумай, для Любви облик девочки некрасив и прост. А все статуи Судьбы в храмах величественны и монументальны, поэтому сопливого ребенка для своего воплощения она также не изберет. Тогда как богиня Искусства многолика и многогранна, почему бы ей не сыграть подростка?»

«Ну а Стихия, Грэм?»