Тень Химавата

Солнце и горный воздух сделали свое дело – Иешуа быстро поправлялся. Он не хотел быть обузой для Гурия, поэтому как мог помогал по хозяйству: водил биталов на выпас, плотничал, вместе с детьми и женщинами месил глину для кирпичей, вечерами мастерил игрушки для самых маленьких.

А потом начались дожди. Стоя в дверном проеме, иудей смотрел в сторону посеревших от ливня гор, понимая, что туда сейчас не сунешься. Под кожей небритых щек играли желваки.

Однажды случилось чудо: в дом вошли Бхима и Вината.

Друзья радостно обнялись, после чего Бхима представил Иешуа свою невесту. Иудей не узнавал друга: тот стал суше, взгляд цепкий, даже двигается как-то иначе – резче, энергичнее…

Когда Ануша уложила детей, взрослые смогли выпить немного тодди и поговорить. Разговор затянулся за полночь. Наконец Бхима дошел до схватки с ассакенами в горах.

– Я тогда с жизнью попрощался… Пятерых завалил, а шестого упустил из виду. Думал, его лошадью придавило. Надо было сразу проверить. Если бы не Вината… – он с нежностью посмотрел на невесту и взял ее за руку. Вината покраснела, опустила глаза. – …Так бы там и остался. Она рану зашила, собрала трав, стала меня лечить. Несколько ночей согревала теплом своего тела. На коня взвалить не смогла, тогда нарубила веток, уложила меня сверху и стащила с горы… Долго волокла до брода, где нас подобрал караван. В хурджунах ассакенов нашлась кое-какая одежда и деньги. Вината купцам заплатила, чтобы те лишних вопросов не задавали… Вот так и добрались до Такшашилы.

Ануша шикнула на детей, которые только делали вид, будто спят, а сами жадно слушали рассказ кшатрия, высунув любопытные мордашки из-под одеяла.

– Как ты меня нашел? – не удержался Иешуа.

– Ты ведь Гатаспу искал. Я расспросил садху в Такшашиле, те показали дорогу к ашраме. Там познакомился с Аполлонием, а он рассказал про Гурия и побег из тюрьмы… Ну, вот мы и здесь.

– Как Гатаспа? – с волнением в голосе спросил Иешуа.

– Да все хорошо, жив-здоров, тебя вспоминает, – улыбнулся Бхима.

Иешуа довольно хлопнул друга по плечу.

– Я так рад тебя видеть! Куда теперь?

Гонд переглянулся с невестой.

– Пока не знаем. В Миннагаре ассакены, поэтому путь в Андхру закрыт… Думали отсидеться в Такшашиле, но у вас здесь тоже неспокойно. По дороге часто встречались греческие разъезды.

– Да. В Сиркапе такое творилось… Раджувула успел удрать перед тем, как горожане захватили дворец. Потом несколько дней пленных саков выводили через Северные ворота. Страшное дело – обожженные, в крови, друг на друга опираются… Повели к переправе, наверное, погнали в сторону Хиндукуха, потому что мы их больше не видели.

– Ну, а ты куда? – спросил Бхима.

Иешуа вздохнул.

– Мне в Кашмир надо… Я попал в переделку, из-за этого время упустил. Теперь знаю, где искать Ковчег Завета, – он досадливо всплеснул руками. – Так наступил сезон дождей! В горах сейчас не пройти – не дорога, а мучение: караванные тропы размыты, сели… в общем, грязь одна.

Бхима задумался. И вдруг хитро посмотрел на друга.

– Может, слетаем?

Иешуа не понял, даже обиделся.

– Я что – птица?

– Ты – нет, а я – да, – гонд улыбнулся, наслаждаясь недоумением на лице друга.

Потом рассмеялся.

– Ты, наверное, думаешь, что я спятил.

Иешуа поднял брови, тактично промолчав.

Тем временем Винату сморило. Она почти не принимала участия в разговоре, а сейчас и вовсе притихла. Пусть мужчины сами решают, что делать дальше. Когда она свернулась рядом с ним клубочком, Бхима принялся рассказывать другу о виманах.

Сначала Иешуа слушал недоверчиво, потом внимательно, под конец с интересом. Гонд говорил увлеченно, страстно, подробно рассказывал об устройстве железной птицы, размахивал руками, показывая маневры. Вскоре Иешуа слушал, затаив дыхание.

И вдруг выпалил:

– Как мы ее построим?

– Вот! – довольно заключил Бхима. – Давай теперь вместе думать.

– А чего тут думать – из прутьев свяжем, – предложил Иешуа. – На берегу Харо ивняка полно.

– Не годится, – гонд мотнул головой. – По равнине бы еще ничего. Но мы в горах полетим, там ветер сильный, измочалит виману… упадем. Надо из металла.

Повисла пауза.

Друзья долго думали, перебирая в уме варианты. С каждой секундой их энтузиазм съеживался словно брошенный в огонь кусок пергамента. Оба прекрасно понимали, что литье металла – дело непростое.

Медь можно купить в Такшашиле, но ее потребуется много, и найденных у ассакенов денег явно не хватит. Бронза? Так помимо меди нужно еще и олово. Оловянных копей в Бхаратаварше вообще нет, его везут с далеких Касситерских островов[221], что в Атлантическом море[222]. Пока доставят, пройдет не один месяц, проще дождаться окончания сезона дождей и идти в Кашмир по перевалам. Но Иешуа заявил, что больше ждать не может, душа изболелась, вот же реликвия, рядом, а не ухватишь.

Внезапно иудей хлопнул себя по лбу.

– Гермей в Сиркапе!

Посмотрел на друга, который сидел с озадаченным видом.

– Это полемарх греческой армии. Я его давно знаю, еще по Бактре.

– И что?

– Так он же город взял. Там полно брошенного снаряжения. Нам всего-то щитов сто нужно, не больше. Из армейской бронзы можно?