Тень от козырного туза

Рита испугалась, когда он свернул куда-то во дворы, но вскоре поняла, что выруливает он на стоянку супермаркета. Она припарковалась рядом, но из машины выходить не торопилась: может быть, у Арбатова изменились планы?

– Рит, вылезай, – он открыл дверцу, – у нас дома шаром покати. Ты утром не заметила, что ли? Хлеба нет, в холодильнике, по-моему, только коробка молока. И вообще, хочется чего-нибудь вкусненького. Ты как, тортики любишь? Или мороженое? А вино какое?

Из всей его речи Рита уловила только это: «у нас дома».

Она кивала, понимая, что ее бессмысленная улыбка выглядит странно, но Арбатов словно бы и не замечал этого. Отобрав у нее ключи, он нажал кнопку сигнализации.

К магазину они шли, взявшись за руки…

– Денис, тебе гренки или просто хлеб? Для бутербродов? – крикнула Рита из кухни, стоя у плиты и карауля закипающий кофе. Кофе на двоих. Она откопала это произведение восточного искусства – старинную медную джезву ровно на две чашки напитка в кухонном буфете, в самом дальнем углу верхней полки. Долго рассматривала витиеватый узор, прежде чем засыпать смолотые почти в пыль зерна. Конечно, можно было воспользоваться той же туркой, что и утром, но объем ее был мал для двоих. Вот и полезла без спросу по углам чужой кухни.

Или уже не чужой?

– Тостер сто лет не работает, давай хлеб. Перекушу по-быстрому: звонил Дюмин, просил подъехать, что-то срочное. М-м-м, как кофе пахнет! Ритуль, за твоими вещами вечером съездим, хорошо? Только одна туда даже не суйся!

– Как скажешь, – согласилась Рита, сама не испытывая желания вновь столкнуться со Стрельцовым.

* * *

Когда вчера они с полными продуктов сумками зашли на кухню, их ждал сюрприз: накрытый на две персоны стол, два горшочка жаркого на плите, салат, заправленный оливковым маслом, и бутылка Массандры в центре стола. А рядом с ней – связка ключей. «Ох, мама!» – только и вздохнул Арбатов, виновато посмотрев на Риту. – «У тебя были планы на вечер?» – напряженным голосом задала вопрос она, не зная, как реагировать на праздничный стол. – «Не было планов, Ритуль, честно. Просто моя мама все знает наперед. Готовься, от нее скрыть невозможно ничего! Лучше сразу говорить правду и только правду. И ничему не удивляться», – вновь с тяжелым вздохом выдал Денис. – «Повезло тебе!», – с неприкрытой завистью произнесла Рита и улыбнулась. – «Ты не думай, она лезть к нам не будет, деликатность – ее кредо. Она просто старается облегчить мне существование. Прихожу вечером – ужин. Знаешь, как хорошо: слопал и свободен. Иногда целый день в бегах, не до еды. Да, конечно, напрягает, что у нее есть ключи, но вот они! Видишь, оставила… – торопился оправдаться Денис, протягивая Рите связку. – Бери, я потом покажу, какой ключ от какого замка». Рита молча забрала ее.

А потом они ужинали. То есть ужин был, но после…

– Все, спасибо, побежал. Что делать будешь днем?

– Посижу в интернете, наверное, – ответила Рита, не собираясь раскрывать свои планы: они с бабушкой договорились навестить в хосписе Георгия Ильича Скрипака.

* * *

Дюмин предупредил, что речь пойдет об убийстве Дины Тобеевой-Скрипак. Что у него такая инфа, что взрыв мозга ему, Арбатову, обеспечен. Отнесясь к словам капитана скептически (что такого мог нарыть опер, занимающийся совсем другим делом?), Денис, тем не менее, подгоняемый любопытством, рванул в районный отдел СК.

Добирался минут сорок; Дюмин дважды звонил, интересовался, едет ли капитан, или же где-то застрял.

На стук в дверь кабинета никто не ответил, Арбатов уже подумал, что опер его не дождался, но тут рядом раздался голос Дюмина:

– Давай сразу к начальству, там все обсудим. Следующая дверь. Майор Старостин.

– Итак, продолжай, Дюмин, – приказал майор после короткого представления Дениса всем присутствующим. – Давай ближе к делу Скрипак.

– Я отрабатывал все последние звонки на номер Павла Корсакова. Среди них было несколько настойчивых звонков с номера некоего Якова Блейхмана, девяностого года рождения. Выехал на адрес, чтобы опросить по поводу его знакомства с Корсаковым. У Якова ночью скончалась мать. Внимание: родная бабушка Павла. О которой тот знать не знал, – опер с торжеством посмотрел на Дениса, который пока ничего не понимал.

– Рассказываю историю. В семидесятом году прошлого века некая Мария Ивановна Корсакова, жена Игоря Корсакова, родила мальчика Алексея и, бросив его на мужа, сбежала. Дальнейшая судьба ее мужу была неизвестна, да он и не искал изменницу, воспитывая в одиночку сына – будущего отца погибшего позавчера Павла Корсакова. Жители поселка Березняки прекрасно знают эту историю, рассказывают о героическом отце с уважением: Алеша рос, как сын полка. Павел по иронии судьбы тоже воспитывался мужчинами – отцом и дедом. Мать присутствовала в жизни парня, но была занята своей карьерой.

– Ей сообщили о смерти сына? – Старостин жестом остановил Дюмина.