Тень ворона над белым сейдом

Гуннар провёл ногтями по столу и с ужасом сообразил, что едва не начал менять человеческий вид на вороний. Три бороздки на полированной крышке немо свидетельствовали, что надо себя держать в руках.

Стоял серьёзный вопрос: как сказать Юлианне, что ей здесь не место?

Проверка здоровья? Эксперимент? Нет. Она достойна знать правду. В конце концов, она сюда за ней и приехала. К тому же достаточно вспомнить, как смотрят на Гуннара её зелёные глаза. С какой-то едва выразимой надеждой, которая будто скрыта под толстым слоем изумрудного льда. Льда одиночества и страха быть непонятой.

Гуннар прекрасно понимал, что нуждается в совете. Кого угодно: Гринберга, Ени, Дагура, который весь день провёл с троицей прибывших. Кого угодно. Но… их не было. Да и не солидно как-то. Глава Дома Стражей, а не девочка у окна. Девочка…

Рангхильд сказала, что его ждут перемены. Что ж, и правда, коль перемены, то и не стоит тогда сидеть на месте. И не мальчишка давно, это факт.

Встав из-за стола, прихватив телефон, Гуннар закрыл кабинет и направился в палату Юлианны. Конечно, Гринберг будет в шоке, но ничего, потерпит. Возле самой двери он замер, не решаясь войти. Вдруг спит? Но потом понял, что за дверью тихонько играет музыка.

Постучал, услышал едва различимое: «Войдите». И спокойно толкнул дверь.

Юлианна полусидела, опираясь на подушки. Держала в руках какую-то книгу. Ага, значит, состояние нормализуется, раз позволили читать.

— У меня серьёзный вопрос, — сказал Гуннар, приближаясь к ней.

В зелёных глазах на секунду промелькнула настороженность, но тут же сменилась интересом. Осознание пришло сразу: Юлианна его не боится. Несмотря ни что, ей комфортно рядом. Это… хорошо.

— Да, какой же?

— Ты согласишься пройти проверку своей первой предполагаемой истинной пары?

Голос не подвёл, но во рту всё пересохло. И как только удалось удержаться и ничего не спросить про поцелуй. А так хотелось…

Юлианна смотрела пристально. Первые несколько секунд она словно не понимала, о чем речь. Потом очень медленно закрыла книгу и отложила её в сторону. И всё это, не отводя глаз от глаз Гуннара, будто не желая разрывать визуальный контакт.

— И как это… будет выглядеть? — чуть напряжённо спросила она. — Нет, я не против, но неужто за это короткое время…

— Времени прошло достаточно, — заметил Гуннар.

Юлиана чуть нахмурилась. Кажется, пытаясь понять, сколько же она пробыла без сознания. Вдруг не половину дня, а гораздо дольше?

Теперь Гуннар стоял возле кровати и едва сдерживался, чтобы не склониться, вплетая пальцы в светлые волосы, и не прижаться к чуть сжатым губам, заставляя их приоткрыться и ответить на горячий поцелуй. И не выпускать до тех пор, пока она не обмякнет, доверчиво прижимаясь и отдавая всё больше. Пока не начнет дышать жарко и рвано, а в зелёных глазах не мелькнёт жажда, которую можно утолить только страстью, а после неё — вином. Лишь так, а не наоборот. И как же хочется всё это сейчас, а не потом.

— Но как? — повторила Юлианна, вернув его к действительности.

— Пожить некоторое время на одной территории. В домашних условиях. Проще говоря, переехать отсюда в обычный дом или квартиру. Тебе что больше по душе?

— Дом, — озадаченно ответила Юлианна, — всегда мечтала про двухэтажный. — И тут же резко умолкла, словно спохватилась, осознав, что много болтает. — А с кем… кто будет со мной жить?

— Я, — коротко ответил Гуннар.

Глава 4. Я буду жить с тобой

Он так просто это сказал. Мне сразу показалось, что это всего лишь плод фантазии моего слуха и ещё не пришедшего в норму разума. Впрочем, придет ли он тут вообще в обычное состояние после такого видения? Перед внутренним взором то и дело вспыхивали жёлтые звёзды, и чернота, тягучая и бездонная, казалось, пыталась увести к себе, не дать реальности ни шанса на победу.

Я тряхнула головой. Гуннар внимательно смотрел на меня. Будто удерживал взгляд, не давая думать ни про звёзды, ни про тьму, ни про что-то иное. И от этого почему-то становилось жарко, словно живой огонь пробегал вдоль позвоночника, обжигая кожу, и падал куда-то вниз, топя всё в ярком пламени.

В карих глазах был вопрос. Пока ещё без ответа, практически не оформившийся, чем-то напоминающий птицу, раскрывшую темные крылья и зависшую над пропастью. Птица не знает, сумеет она перелететь опасное место, или же где-то внизу, на берегу ледяной реки, прячется охотник, который может пустить смертельную стрелу?

— Звучит… неожиданно, — собравшись с мыслями, сказала я.

Во рту почему-то пересохло. Внезапно захотелось, чтобы Гуннар сказал, что ни черта это не неожиданно, а именно так, как должно быть. Потому что уж если с кем-то и проводить эксперимент, то лучше с Главой Дома Стражей, а не с кем-то другим. Нет, я была не против этого гипотетического другого… вероятно, он тоже неплохой человек, и всё такое. Но… Когда ловишь себя на том, что в присутствии кого-то конкретного тебе больше никто не нужен — это сигнал. Пусть ещё очень слабый и практически неразличимый, но сигнал.

— Условия, желания? — вдруг улыбнулся Гуннар.