Тени Шенивашады

Так ли нужны тзай-тарры Вилении? Что они могут ей дать? Защиту от Владельцев? Ну так Владельцы сейчас и не нападают на Вилению. Транспорт, осветительные приборы? Да, это тзай-тарры дают. Нельзя отрицать несомненную пользу от их железной дороги, да и их «вечные фонари» гораздо ярче и безопаснее сделанных людьми. Но транспорт целиком во власти тзай-тарров. Они могут сами решать, кого допустить к нему, кого нет и какую цену взять за дорогу. И всё остальное, сделанное тзай-таррами, имеет бешеную цену. Тзай-тарры пытаются представить дело так, словно всё то, что делают они, не сможет сделать никто больше. Но правда ли это? Когда-то давно и огнестрельное оружие казалось волшебством. Сейчас тзай-тарры раздают лицензии на его производство. И со всем остальным, скорее всего, такая же история. Что, например, мешает обычным людям создать собственный поезд? Только отсутствие двигателя. Всё остальное уже под силу произвести ремесленникам. Никто не знал этого, но у Соленя уже была готова почти точная копия локомотива тзай-тарров, и активно велись работы над двигателями. Пока нужную силовую установку получить никак не удавалось, но на Соленя работали самые грамотные специалисты, и его триумф был лишь вопросом времени. Люди ведь с давних пор изобретали различные интересные механизмы, но воплощали их редко, ведь для этого нужны большие деньги и многочисленные эксперименты. А все гении, кого знала история, увы, обычно нищие одиночки. Но Солень собирал не только древние реликвии и предметы искусства, но и рукописи и чертежи. Любые, которые могли содержать намёки на какие-то технические устройства. Написанные чаще всего всеми забытыми безумцами, доставляемые ему со всей Западной Шенивашады бумаги в основном были бесполезным мусором, но порой в них находилось что-то достойное внимания. И Георг надеялся, что Тагур с его живым умом и хорошим пониманием всевозможных механизмов, сможет довести дело Георга до конца и избавиться от технической диктатуры тзай-тарров.

— Господин, лучше не стоять вот так на улице в такую погоду, — проговорил Неонил. Солень оторвал взгляд от «Несокрушимого» и вернулся на эту грешную землю.

— Прошу вас сесть в экипаж, господин, — продолжил Неонил. Георг кивнул и последовал просьбе своего телохранителя. Экипаж тронулся. Солень думал о том, что когда-нибудь всем людям будут доступны высоты неба, но приведёт ли это к чему-то хорошему? Неизвестно. А к чему приведёт нынешняя пропасть в техническом уровне Итуэдоза и остального мира? К войне. Всё больше и больше людей отказываются мириться с существующим положением вещей. И либо тзай-тарры начнут первыми, сами в итоге превратившись во Владельцев, либо люди взбунтуются.

В стенку экипажа что-то ударилось, послышался хлопок пневматического выстрела. Георг сразу же выхватил пистолет, который всегда держал за пазухой, и осторожно попытался выглянуть наружу. Он тут же увидел Неонила.

— Господин, какой-то оборванец кинул в экипаж камень, — сообщил он. — Мы отогнали его выстрелом, но преследовать не стали. Это может быть ловушкой с целью отвлечь охрану.

— Ты знаешь, всё это начинает меня раздражать, — произнёс Солень, не выходя из экипажа. — Есть идеи, кто мог на меня покушаться таким нелепым образом?

— Только тот, у кого нет денег на яд — ответил Неонил. — Это мало похоже на покушение, да и на отвлекающий манёвр тоже. Камень замотан в какую-то бумажку, это, должно быть, послание.

— Разверните, — велел Солень. Неонил кивнул одному из своих людей, и тот поспешил принести ему снятую с камня бумажку. Вся мокрая, она, тем не менее, сохранила надпись.

— Дай мне это, — произнёс Солень, протягивая руку. Мокрая бумага была неприятна на ощупь, да к тому же и грязна, но Георг развернул её, насколько было возможно, и прочёл послание. «Убирайся из Кетория, мерзкий пособник тзай-тарров! Тебе отведено три дня!»

— Хотели напугать? — предположил Солень, возвращая бумажку Неонилу. — Ознакомься вот.

— Несомненно, — ответил Неонил, прочитав надпись. — Многие не любят тзай-тарров, а эта штука в небе уже бесит вообще почти всех. И что самое прискорбное, вас, господин, считают главным проводником воли тзай-тарров в Вилении. В итоге так это и выплёскивается.

— Считаешь, что есть реальная угроза? — спросил Георг, вглядываясь в лицо Неонила, пытаясь уловить его реакцию.

— Нет, — Неонил был невозмутим. — Вернее сказать, не больше, чем обычно.

— Ну да, — Солень замолчал на какое-то время, а потом резко сменил тему:

— А тебя, Неонил, тоже бесит «Несокрушимый»?

— Я не думаю, что они станут применять его когда-нибудь в боевых действиях. Тзай-тарры не готовы к войне. Сильны, но в них нет боевого духа. А без этого никуда.

— Неонил, ты старый вояка, — улыбнулся Солень. — Я не об этом спрашивал.

— Бесит, — коротко ответил Неонил. — Но я бы хотел посмотреть на Кеторий оттуда, с высоты.

— Как знать, может, и выдастся шанс, — задумчиво произнёс Солень. — Хорошо, Неонил, а теперь везите меня домой уже. И, заклинаю, ни слова моей жене об этом происшествии!