Теорема Столыпина

И во множестве случаев это обернулось вакханалией беспредела, торжеством худшего, что было в людях. К чему привело оставление «без всякого руководства» крестьянского «домашнего суда», действительно узаконившего «полный произвол» можно судить по бесчисленным негативным отзывам о практике этого суда, которые содержатся в источниках[39].

Славянофилы считали, что крестьяне самодостаточны, а Киселев знал, что нет.

Я не буду обсуждать онтологическую проблему регламентации народной жизни. Она бывает очень разной. Замечу, однако, что критики Киселева — это те, кто в 1840–1850-х гг. владеют крестьянами как вещами, как коровами и лошадьми и могут, к примеру, проиграть их в карты.

Многим казалось, что Киселев просто пересаживает в государственную деревню практики и нормы деревни крепостной.

Чем все эти уставы — не улучшенная и дополненная инструкция Текутьева?

А тем, что они основаны на нормах действующего законодательства, а не усмотрении одного отдельно взятого барина.

Тем, что они приучают людей к сознанию своих прав и обязанностей (помимо обязанности платить, сколько велено начальством), и таким образом, вводят их в единообразное правовое поле.

Тем, что они не только имеют в виду рост благосостояния крестьян (помещики тоже бывали хорошими), но и проводятся в условиях стабильного налогообложения — подати в 1836–1856 гг. не растут.

В деревне уменьшается беспорядок, крестьяне перестают быть дойными коровами для грабителей во власти.

А еще тем, что комплекс остальных мероприятий реформы реально меняет жизнь крестьян к лучшему и расширяет их горизонты.

За 19 лет министерства Киселева было подготовлено 483 законопроекта, касавшихся государственной деревни¹³¹

.

Помимо упорядочения и расширения крестьянского землевладения, он планировал комплекс мер — продовольственных, агрономических, санитарных, просветительных и других, который должен был поднять благосостояние крестьян и повысить их платежеспособность. Предполагалось, что это даст хороший пример помещикам.

Вот некоторые итоги реформы.

Из свободных казенных земель было отведено нуждавшимся крестьянам около 2,6 млн. дес.¹³²

На 500 тыс. дес. было поселено 56 тыс. безземельных крестьян. Сельские общества получили в пользование более чем 2 млн. дес. леса¹³³.

Из малоземельных районов на свободные государственные земли было переселено около 170 тыс. душ крестьян, получивших около 2,5 млн. дес. (от 8 до 15 десятин на душу)¹³⁴.

Крайне важной мерой стало изменение порядка отбывания рекрутчины. До реформы она была устроена на основе очереди отбывания, где в списках числились крестьяне от 15 до 35 лет. То есть человека в течение 20 лет могли забрить в солдаты в любой набор. Киселев постановил, что призыв происходит только в 20 лет путем жеребьевки, и тот, кто вытащил удачный жребий, больше не беспокоится на этот счет¹³⁵.

Резко сократилось число кабаков.

В государственной деревне было открыто 1178 вспомогательных касс, где крестьяне могли получать хозяйственные ссуды на весьма льготных условиях. В среднем ежегодно выдавалось ссуд более чем на 1,5 млн. руб. При этих учреждениях мелкого кредита возникли 515 сельских сберегательных касс. Появились первые крестьянские сберкнижки, первые официальные крестьянские сбережения.

МГИ организовало 3262 сельских запасных магазина и 10 больших центральных, из которых крестьяне при необходимости «довольно щедро и без больших формальностей» получали помощь зерном как на питание, так и на семена¹³⁶.

Важное место в деятельности МГИ заняла борьба с пожарами. За 1842–1856 гг. ежегодное число сгоревших домов колебалось в пределах 10,2–23,1 тыс., а в 1848 г. — 32,5 тыс.¹³⁷ С 1853 г. начало планомерно вводиться добровольное страхование от огня — в среднем в год выдавалось около 600 тыс. руб.

Разработаны правила застройки селений, на основании которых были перестроены после пожаров 13,4 тыс. селений. Было построено 600 казенных кирпичных заводов, рассеянных по всей России, доставляли на льготных условиях дешевый кирпич, и в деревне начали появляться чуть ли не первые каменные дома¹³⁸

.

В 1853 г. МГИ организовало взаимное страхование с крупным оборотом в 600 тыс. руб.

История медицины в России только начиналась. Киселев сразу обратил внимание на эту сферу. Министерство имело увеличивающийся штат врачей, фельдшеров, повивальных бабок, оспопрививателей, в губерниях были созданы постоянные больницы. Скот лечили ветеринары и коновалы.

В Москве была открыта фельдшерская школа на 150 человек, кроме того, их готовили при клиниках¹³⁹. Было устроено обучение крестьянок акушерскому искусству.

Во время эпидемий устраивались временные больницы, появились сельские аптечки.

И 27 лечебниц, более 150 врачей на жалованье и свыше 100 без жалованья, но с правами на чин и выслугу пенсии, и 420 фельдшеров¹⁴⁰, были, конечно, каплей в море. Но ведь раньше море обходилось без этой капли.

Оспа была кошмаром тогдашней деревни. Киселев развернул борьбу с ней. В 1845 в МГИ было почти 7 тыс. оспопрививателей, а к 1855 г. 90 % рождаемых младенцев получали прививку оспы¹⁴¹.