Теорема сводных (СИ)

— Я останусь здесь, — твердо сказала я. — Я хочу остаться здесь.

— Но до утра точно к Тео не пустят…

— И пускай, — отозвалась я, более удобнее сидя на диване. — Хоть через неделю. Я хочу остаться здесь.

Вольфганг обреченно вздохнул.

— Я скажу медсестрам, чтобы тебя накормили и дали покрывало. Теодор лежит в реанимации, а после его переведут в палату 413. Сообщу всем, что ты родственник и можешь туда заходить при случае, если тебе разрешат.

Я легонько кивнула головой.

— Спасибо…

— Если что-то произойдет, звони, ладно?

— Ладно…

Вольфганг, не проронив больше ни слова, направился на выход. А я осталась сидеть в пустой рекреации, наслаждаясь тишиной и потоком мыслей, который меня резко кинул в сон.

Я уснула сразу же, как только Вольфганг ушел. По всей видимости, кто-то ночью меня накрыл покрывалом, потому что, распахнув глаза, я увидела на себе его. Я потянулась и, встав с дивана, посмотрела на время. Оно показывало восемь утра. Скорее всего, сейчас будет обход, поэтому мне удастся вытащить того доктора, который вчера приходил к нам. Не успела я выйти из рекреации, как мне повстречалась медсестра.

— Простите! — воскликнула я. Медсестра доброжелательно улыбнулась мне.

— Да?

— А к Теодору Гюнтеру, которого должны были перевести из реанимации в 413 палату, уже перевели?

Медсестра задумалась.

— Вы его невеста?

Я молча кивнула.

— Пойдемте на пост, посмотрим, есть ли какая-то информация.

Я нервно сглотнула и направилась вместе с медсестрой по коридору. На этаже было тихо, даже слишком тихо, чтобы это походило на больницу. Подойдя к посту, медсестра зашла за стойку и начала просматривать информацию в компьютере. Это ожидание было слишком долгим, как казалось мне.

— Да, его уже перевели в палату. Проводить вас?

Мое сердце затрепетало. Мне казалось, что я сейчас потеряю сознание от ожидания.

— Да, будьте добры!

— Пойдемте! — ответила она и повела меня за собой.

Мне хотелось бежать впереди нее, но я понимала, что это бессмысленно. Поэтому, пытаясь удержать себя в руках, я ровно ступала ногами по плитке. Дойдя до неприметной белой двери, у которой было стеклянное окно.

— Вот. Если вдруг что-то будет нужно, подходите на стойку и нажмите кнопку вызова медсестры. Точно такая же есть рядом с кроватью пациента.

— Хорошо. Спасибо.

Девушка оставила меня одну, уйдя по своим делам. Моя рука зависла в воздухе, по коже пробежала мелкая дрожь. Выдохнув из себя, я положила руку на дверную ручку и нажала на нее. Дверь легко поддалась мне, и я вошла внутрь.

По середине стояла кровать, на ней лежал Тео. Он тихо спал, окруженный различными медицинскими устройствами. Палата была просторной. Вдали, около окна стоял диван, а кресло было подвинуто к кровати Тео. Я поняла, что это палата-люкс, потому что висел телевизор, стоял небольшой стол и даже был холодильник. Осторожно ступая вперед, слева оказалась ванная комната с собственными туалетом и душевой кабиной.

Приборы тихо пикали, разрывая тишину. Я медленно подошла к Тео со стороны кресла. Сводный тихо сопел. Его дыхание было равномерным. На мониторе был показан его спокойный пульс. Я медленно наклонилась к сводному и поцеловала того в лоб.

— Привет, — тихо произнесла я, чтобы не разбудить его. Тео по-прежнему тихо спал. — Я надеюсь, что ты быстро поправишься…

На лице у Тео были ссадины. Его левая рука перебинтована с лангеткой. А под белой медицинской распашонкой, по всей видимости, тоже красовались бинты. На правой руке стояли катетеры. Зрелище было не из лучших. Но самое главное — Тео жив. А значит, он поправится.

Сев на кресло, я заметила, что сумка Тео уже стоит под столом. Интересно, кто ее отнес? Неужели медсестра? Но, не придав этому большое значение, я аккуратно взяла Тео за руку и положила голову рядом, в ожидании, что сводный скоро очнется. Сколько я так пролежала — непонятно. Я даже потеряла счет времени, пока не почувствовала, как сводный крепко сжал мою руку. Резко подняв голову, я увидела, что Тео улыбается мне.

— Тео! — воскликнула я и, поднявшись с кресла, решила его обнять.

— Ah, bon-bon*, — воскликнул он жалобно.

— Прости-прости, — затараторила я.

— Ты меня убьешь так.

— Прости!

В его голубых глазах виднелась радость. Я едва ли смогла сдержать слезы, которые подступали.

— Как ты? — спросила я для приличия, стараясь унять в себе радость.

— Дерьмово, как видишь, — рассмеялся Тео, но сразу же осекся. Его выражение лица смелосило на искривленное от боли.

— Не смейся, а то сам себя убьешь, — прошипела я ему, усаживаясь на кровать.

— Главное, что в последние минуты своей жизни я буду видеть тебя, — отозвался он, и я, богом клянусь, едва ли сдержалась, чтоб не стукнуть его за такие ужасные слова!

— Юмор у тебя и посмертно будет распирать легкие, — фыркнула я.

— Все ради того, чтобы ты улыбалась…

Мое сердце затрепетало от нежности, произнесенной Тео. Даже сейчас, когда ему было плохо, он думал обо мне. Это дорогого стоило…

— Я так испугалась….

Тео поднял руку и дотронулся до моей щеки. Его губы пересохли, и он их облизал.

— Но со мной же всё хорошо, — заверил он, улыбаясь. — Я живой. Правда, меня еще нужно чинить…