Теория выигрыша

Ведь это надо иметь силы, чтобы так одеваться, чтобы выбирать себе одежду, не лениться ее выбирать. Чтобы пристрастно питаться – не чем попало, а лучшим. И летать по миру. И еще успевать заниматься этим дурацким проектом. Проект не требует от хозяина особого времени, но хоть какого-то времени он требует: вон он уже пять минут только бумаги подписывает. И ему этого времени не жалко.

Все ему любопытно. Он и сейчас подписывает бумаги, а сам вслушивается в то, что говорят в соседней комнате. Вряд ли его волнует, что о нем думает всякая мелюзга – ему просто все интересно.

Он даже улыбается, слушая их версии, а перо в его руке летает так, что золотые искры скачут по кабинету.

– А вы знаете, что еще три года назад он был никем?

– Неправда. Он кагэбэшник, и в девяностые годы он курировал экспорт оружия.

– Неправда. Еще три года назад он был владельцем овощной палатки.

Комната замирает на несколько секунд и взрывается хохотом.

– Палатки!

– Я вам клянусь!

Лидия наслаждается зрелищем. Хозяин в кабинете даже подписывать стал медленнее – ему нравится про палатку. Какой молодец! Он находит удовольствие даже в самых мелких вещах. Он выпивает жизнь до капли, он любит жить. Это редкость для русского…

– Я вам говорю: три года назад он был полным неудачником. А потом все изменилось, как по волшебству.

– И что же произошло?

– Ну, не знаю… Провернул что-нибудь.

– Ты думаешь, что говоришь? В наше время невозможно заработать три миллиарда.

– Почему три-то? Пять.

– Да отстань ты, какая разница! Тебе что три, что пять, что сто тысяч. Ты их в руках-то держала?

– Между прочим, держала.

– Три миллиарда?

– Сто тысяч.

– В начале девяностых можно было, а три года назад нет. Только если ты на самой вершине власти. А он, наоборот, в оппозиции.

– Да ладно! В оппозиции. Все они в оппозиции…

– Нет, ну как это можно – за три года стать миллиардером? Заработать пять миллиардов!

– Сейчас они опять начнут спорить: три или пять. И вот так мы работаем. И еще удивляемся, что у нас зарплата маленькая. По-моему, мы все дармоеды.

– О да. Мы объедаем несчастного хозяина трех миллиардов. Не вернуть ли нам зарплаты? А то ему, поди, на запонки перестанет хватать.

(скривился… неприятно, что про запонки узнали… или в ухе с бодуна стрельнуло)

– И все-таки как можно так быстро подняться?

– Я вам говорю: экспорт оружия.

– Только на наркотиках.

– Ха-ха-ха! Вот в «Форбсе» удивились бы!

Комната веселится. И Лидию захватывает общее веселье.

– Это теория выигрыша! – восклицает она. – Есть такие лекции, на которых этому учат. Наверное, он их прослушал!

Теперь ей хочется поделиться историей о Галине, она теперь видит, что история о Галине была особенной, потому что да, бывают удивительные биографии, таящие чудеса. Но ее слова никому не интересны – вот так она и живет последний год.

Лидия замолкает.

У нее не получается с сослуживцами. Молодые. Что им интересно? Лидия не понимает.

– Я вчера с Митрофановым бухал в «Национале». И он мне такое сказал. Такое сказал!

– Что тебе сказал Митрофанов?

– Что не ЮКОС поглотит Сибнефть, а Сибнефть поглотит ЮКОС!

– ЛДПРовские парадоксы.

– А если Ходора разводят?

– Тебе надо в «Стрингере» работать.

– Я Калашникова ненавижу. Тем более что его настоящее имя Вова Кучеренко. Мне с ним работать западло.

– Если Ходора разводят, то и наш пролетит. Он ему трубы продает.

– Да бросьте! Ходора свалить невозможно. Он сам, кого хочешь, разведет.

– И полковника?

– А его в первую очередь.

Она вздыхает и начинает набирать на компьютере:

«Проект предполагает участие семей крестьян Калужской области. Администрация области…»

– Вас как зовут? – слышит она за спиной, и тут же горячая тяжелая рука опускается ей на плечо.

Она еще не повернула головы, она видит только своих сослуживцев – они все молчат, приоткрыв рты.

– Меня зовут Лидия, – говорит она и поворачивает голову.

Лицо хозяина очень близко от ее глаз. Оно и вблизи красивое. Оно загорелое, гладко выбритое, оно поблескивает стеклами очков. Очки почти не заметны, заметна только их стоимость – она огромная. Как это заметно? Черт его знает.

– Лидия, я бы хотел с вами поговорить, – произносит хозяин.

Какую-то сумасшедшую секунду ей кажется, что он растерян.

12

На последних месяцах беременности Верке пришлось развестись с Иваном Переверзиным.

Этому событию предшествовал очень серьезный разговор.

Верка и Иван сидели на кухне, спины прямые, глаза суровые у обоих. В уголке на табуретке притулился Митя.

– Я тебе по-человечески помог, но прошло уже три года, – Иван был трезвый во время разговора и почему-то в костюме. – Тебе положена комната в общежитии, там дают прописку. Я ездил в техникум, узнавал: тебя распределят в Москву. У тебя очень хорошая биография, ты сирота, отличница, такие специалисты нужны…

«Ездил в техникум, – моргнула Верка. – Ну и ну». Для Ивана это был небывалый поступок.

– Ты уже прочно закрепилась в Москве, а у меня своя жизнь. И потом ты говорила: на месяц, а прошло три года.