Теория выигрыша

«Слишком умные!» – сказал себе заказчик, поставив мысленные кавычки. Он считал это определение синонимом излишней осторожности, даже трусости – то есть препятствием для деланья огромных дел. В этом смысле он был прав, но именно поэтому он был дураком. Ведь когда у него самого все стало получаться слишком легко, он не насторожился, а загордился окончательно. Весь мир стал ему казаться по плечу, и немыслимые успехи, кашей вылезающие из волшебного горшка, он воспринял как признание заслуг. В итоге его расстреляли – одного за всех, самого жадного – а Мокеева осталась жить, хотя и на пенсии.

Верка же тихо работала продавщицей, наслаждаясь первой в своей жизни взаимной любовью.

23

На работе сногсшибательная новость. Виктора Сергеевича увольняют. Редакция возбуждена, никто не работает – грядут перемены.

– За что увольняют? – спрашивает Лидия.

– За ту самую статью.

– Какую?

– Про гимнастку.

Она помнит статью и помнит, что статья показалась ей слишком запанибратской. Не по временам, не по хозяевам. Она тогда удивилась, но решила, что главному виднее.

«Да, – говорит она себе. – Это из-за статьи».

Но сама в это не верит.

Виктор Сергеевич у себя в кабинете. Он не собирает вещи, не разговаривает по телефону, он курит, спокойно глядя в окно. За окном – ноябрьская слякоть. Серый, тусклый, уютный день.

Лидия любит ноябрь – единственная в России, наверное.

– А, Лида, привет… Присаживайся, посиди со стариком. С пенсионером.

– Во дают, да? – говорит она, садясь напротив. – А еще говорят, нет цензуры.

Он косится на нее, но никак не комментирует.

Гасит окурок в пепельнице.

– Надо бросать курить. Правда, говорят, что в моем возрасте бросать курить вреднее, чем курить. Это стресс. Мне из Турции привезли электрическую сигарету, из нее даже дым идет. Ну, не дым – пар. Без запаха. Но и руки, и рот все время заняты… Так легче бросать… Да…

Ей жалко главного, он энергичный, и он любит ощущать свое влияние на события. Он давно уже ни на что не влияет – не влияет газета, не влияют его друзья-либералы – но газета дает ему иллюзию собственной значимости. Как электрическая сигарета дает иллюзию курения.

– Зря вы опубликовали эту статью, – говорит Лидия. – Все-таки надо было понимать, с кем имеете дело…

– Да, – соглашается он, глядя на Лидию прищурившись. – Впрочем, я думаю, это не из-за статьи, а из-за теории выигрыша.

Ожидаемые слова сказаны: он ведь для этого и пригласил Лидию посидеть с пенсионером. Лидия пожимает плечами – что она еще может сделать? Еще гуманнее разубеждать его, но на это у нее нет сил.

– Виктор Сергеевич, – говорит она. – Вы придаете этой теории слишком большое значение. И если у вас есть лишние сто двадцать тысяч, а они у вас наверняка есть, то это опасно.

Он вытаращивается, потом начинает смеяться.

– Ну ты даешь! Неужели я похож на человека, который способен выложить жуликам все свои накопления?

– Никто не похож.

– Неправда. Есть такая наука – виктимология. Это наука о жертвах. Жертва имеет четкие признаки, в том числе и жертва секты.

– Вы верите в судьбу? – неохотно спрашивает она.

– Я? – он задумывается. – Нет. А почему ты спрашиваешь?

– Да так просто…

– В общем, почему я тебя позвал. Они считают, что я отказался, а ты согласишься. Им ведь нужна эта статья, она не снята с повестки дня…

Он молчит некоторое время, словно не решается сказать еще что-то. Наконец, решается.

– Лидия, а ты не боишься писать статью?

– С чего бы? – удивленно спрашивает она.

– Но ведь каждый, кто напишет про эту теорию, может умереть.

– Виктор Сергеевич, вы серьезно?

– Куда серьезнее.

– И тот, кто дал инструкцию, тоже умер?

– Это другое дело.

– Чем же я буду отличаться от него?

– Ну да, ничем, – он растерянно смотрит на нее, затем лезет в ящик стола за новой пачкой сигарет. – Надо бросать, – говорит он. – Я бы на твоем месте отказался писать.

– Меня уволят, Виктор Сергеевич, если я откажусь.

– Эта работа для тебя так важна?

– Я два года работала продавцом парфюмерии.

– Понятно, – говорит он.

– Виктор Сергеевич, с вами было хорошо работать.

Он кивает, затягивается, глядит в окно.

Редакция возбуждена. Все разбрелись по кучкам, шушукаются. Кто-то уже сбегал за выпивкой, будет сабантуй. Для большинства Виктор Сергеевич был плохой руководитель. Он был и сам не ам, и другим не дам. Точнее, сам-то он ам, а другим не давал. Таково общее мнение. При либералах Виктор Сергеевич озолотился. Получил квартиру от Лужкова как видный журналистский деятель. Теперь он эту квартиру сдает. Квартира большая, она обеспечивает его деньгами на жизнь.

Молодые сотрудники редакции тоже хотят иметь халявные квартиры. Но кто им даст? Тем более в газете, слывущей либеральной. Нет уж, пусть лучше нынешние хозяева газеты, как это по-ихнему… расконспирируются. Лидия знает, что молодые сотрудники газеты готовы хоть под кого, лишь бы им дали какие-нибудь гарантии, какие-нибудь надежды. Где же здесь место для Виктора Сергеевича, сохранившего барские замашки свободомыслящего?

«Пожалуй, мне придется писать статью» – думает Лидия.

Роется в коробке с бумагами. Достает инструкцию.