Теперь, когда он покинул дом

Клэр достала с полки альбом с фотографиями, который нашла в кладовой, и заставила себя открыть его. На нее смотрел своими серьезными глазами Генри, молодой, красивый, уверенный в себе студент первого курса. На нее нахлынула целая палитра чувств, противоречащих друг другу: нежность, печаль, боль и радость, любовь и ненависть. Она вглядывалась в фотографии. Хотела ли она открыть дверь в эту темную комнату воспоминаний, чтобы понять, было ли там счастье? Хотела ли разорвать контракт, что заключила сама с собой, невидимый контракт, согласно которому присутствие Мэтти и забота о нем были залогом того, что Генри будет принадлежать Клэр? Согласно которому она запретила себе думать о нем, как о мужчине, бросившем ее. Он навсегда остался в ее воспоминаниях молодым, утонченным, строгим, безмерно талантливым и умным. Ее идолом. Он был достойным человеком, отцом ее ребенка. Он поклялся поддерживать их маленькую семью вплоть до взросления Мэтью и не нарушил своего обещания. Он обеспечивал ее и сына и всегда присутствовал в их жизни. Но что это было? Что за странная, больная форма существования? С отъездом Мэтти весь созданный ею иллюзорный мир рухнул, и пришло время посмотреть правде в глаза, признать, что Генри никогда не был ее и никогда не вернется. Клэр ужаснулась. Неужели она до сих пор ждала и верила в его возвращение?

По щекам Клэр заскользили слезы. Она усилием воли перевернула страницу; не стала сдерживаться и разрыдалась. С каждой фотографией она оплакивала свои воспоминания и жизнь, что ушла, оставив после себя самое ценное – Мэтью. Захлопнув последний разворот, Клэр поняла, что безумно устала: она была полностью пуста, ни сил, ни слез, ни эмоций больше не осталось.

***

– Ты опять рыдала, – без обиняков спросила Чарли на следующее утро. Клэр не застала момент, когда та вернулась домой, – нельзя тебя и на вечер одну оставить!

– Нет, нет, что ты, все в порядке! – Клэр вдруг испугалась, что из-за нее Чарли взбредет в голову отказаться от Джефа.

– Как скажешь, – Чарли откусила сэндвич, – но у меня есть классные патчи под глаза – от припухлостей. Вдруг они тебе понадобятся…

– Я вроде бы никуда не собиралась выходить…

– А как же продукты? Кстати, если встретишь меня в четыре в кофейне – поедем вместе.

– Хорошо, – вздохнула Клэр, – тогда неси свои патчи…

Так, незаметно, в их жизнь влился Джеф. Он возил Чарли в кино и на выставки, брюнетка подтрунивала над парнем в кофейне, а тот терпел и рисовал ей сердечки на капучино. Как продвигались их отношения, Клэр было сложно понять, но то, что Чарли до сих пор была с Джефом, ее весьма радовало. Джеф не особо разговаривал с Клэр, когда она заходила в кофейню, ей этого и не было нужно, зато постепенно та стала привыкать к улыбке баристы и его обходительному тону. В кафе никто ее не трогал, Клэр сидела в своем углу, чаще всего ожидая Чарли, и смотрела на проходящую жизнь, думая, что все это уже с ней не случится, что все это она пропустила, и теперь ей оставалось только наблюдать за событиями, пролетавшими мимо нее. Осень медленно катилась к концу, ветер обрывал последние листья на деревьях. Иногда Клэр в забытьи выскакивала на улицу, одевшись совсем легко, и у нее перехватывало дыхание от колючего предзимнего холода. Деревья грустно качались на ветру, предвкушая морозы и снег.

Клэр настолько обжилась в кафе, что решила пригласить сюда маму. Миссис Гринвуд с настороженностью отнеслась к этой идее. Но согласилась. Проведя с матерью вечер, рассказав со всеми подробностями про бассейн и пристроив в хорошие руки свой абонемент на плавание, Клэр была совершенно измотана. Она сидела, безучастно уставившись в ноутбук с пустой страницей браузера.

– Ну, как там миссис Джи? – уставшая после работы, Чарли уселась рядом с ней за столик.

– Ну… Ей не понравилось ничего… Ни еда, ни кофе, – вздохнула Клэр и закрыла ноутбук, – она отчитала меня по всем статьям. В общем, мама уехала очень довольная.

– Вечер удался, – рассмеялась Чарли и вызывающе посмотрела в сторону барной стойки, – где мой кофе, бариста?

– Подожди, он тебе рисует очередную милую картинку.

– Слушай, я ее испорчу в миг, отпив первый глоток. Зачем так стараться?

– Но ты же художница, Чарли, ты должна ценить красоту, тем более такую мимолетную… И его отношение к тебе тоже, – попыталась урезонить соседку Клэр.

– Ничего я не должна… Ох, ну ладно! – к столику подошел Джеф, и протянул кофе, – Спасибо, Джеффри.

– На самом деле, я тебя специально ждала, – интригующе улыбнулась Клэр, отчего брюнетка поежилась, но дальнейший разговор прервал входящий видеозвонок.

– О, как раз кстати! Мэтти, привет! – каждый раз видя сына, Клэр начинала светиться от счастья.

– Привет, мама! – на экране телефона появилась, как показалось Чарли, юная копия Генри. Она улыбнулась как-то смущенно и по-доброму.

– Я обещала тебе показать Чарли, чтобы ты не переживал за меня, вот она!

Чарли покраснела и выдавила:

– Привет! Я Чарли. Типа живу с твоей мамой, ну, не с ней… Блин! Ой, черт! А у нее. У тебя.

– Я знала, что ты такая неловкая, но не настолько! – рассмеялась Клэр.