Теряя веру. Как я утратил веру, делая репортажи о религиозной жизни

Возбуждение кипело во мне; я понимал, что заснуть сейчас не смогу. Рассеянно открыл электронный почтовый ящик. Была четверть первого; статья появилась на сайте примерно час назад. Как правило, на каждый мой материал приходило с десяток откликов, делящихся приблизительно пополам между одобрением и критикой. В ответ на ничем не примечательные истории я получал один-два случайных и-мейла. На крупные и интересные статьи — как история об эскимосах — могли откликнуться несколько сотен читателей.

Я открыл папку «Входящие» и не поверил своим глазам: весь экран был заполнен новыми письмами. Открыл предыдущую страницу — то же самое. И еще, и еще раз — то же самое. Около ста писем за час! Меня снова охватил страх: я представил себе, какую ярость разбудил в читателях своими признаниями. Но затем я просмотрел заголовки писем: «Пожалуйста, не бросайте писать о религии!», «Спасибо вам», «!!!», «Вы дали мне надежду», «Поздравляю с духовным продвижением, пусть и дорогой ценой»... Я открыл первое письмо:

Спасибо Вам за откровенный рассказ о Вашем духовном пути. Статья просто прекрасная; думаю, многие из нас, католиков, пытающихся понять те ужасные решения, которые принимает наша церковь, чтобы защитить себя, будут тронуты вашим рассказом.

Открыл следующее:

Буду молиться за Вас и Вашу семью! Прямо сейчас, когда пишу это письмо, я молюсь о том, чтобы Бог снова явил Себя в Вашей жизни. Ведь без Бога в нашей жизни мы - ничто.

Из первых ста писем отрицательные отзывы я нашел только в двух. Все остальные были положительными — хоть и по-разному. Атеисты приветствовали нового единомышленника. Христиане уговаривали меня вернуться к вере. Иудеи и мусульмане предлагали попробовать их религию в надежде, что она покажется мне более привлекательной. А большинство авторов просто благодарили за честность, с которой я рассказал о своих религиозных сомнениях, и признавались, что и сами они испытывают схожие недоумения. Один католический священник написал: «Добро пожаловать в наши ряды. Нас таких много».

Такой реакции я совершенно не ожидал! Это и поражало, и успокаивало. Оказывается, очень много людей на всех концах религиозного «спектра» мучаются сомнениями! Многие признавались, что им тяжело об этом говорить. В почтовый ящик мне хлынули чужие истории, от интеллектуальных до грубо откровенных. В целом я получил более двух тысяч семисот писем.

Несколько раз я пытался лечь в постель, но туг же снова вскакивал и принимался проверять почту. Кто мне только не писал! Пастор признавался, что больше не верит в Бога, но не может рассказать об этом ни единой живой душе. Священник из Ватикана выражал мне поддержку и рассказывал о своих духовных борениях. Профессор богословия из семинарии Фуллера в Пасадене, Калифорния, сообщал, что их ректор включил мою статью в круг обязательного чтения для студентов. Телегерой Кирк Кэмерон приглашал меня поговорить за чашкой кофе, уверенный, что сможет вернуть меня к вере в Бога.

Сотни верующих внесли мое имя в свои молитвенные списки. Мой стол в редакции скоро оказался завален книгами, буклетами, листовками, СО-дисками, изучение которых должно было восстановить мои отношения с Богом. Я получал десятки просьб о встрече от пасторов и просто неравнодушных верующих, уверенных, что они смогут наставить меня на путь истинный.

Люди присылали мне ссылки и заметки, показывающие, что моя статья стала темой для проповедей, радио- и телепрограмм, блогов, подкастов и веб-сайтов, обсуждений в университетах и в семинариях. Я получал приглашения выступить по радио и по телевидению, в колледжах, на встречах верующих и атеистов. Общий тон откликов застал меня врасплох; но, в конце концов, в нем было именно то, чего ожидал от своих последователей Иисус — любовь, понимание и доброта. Они не вернули мне веру в христианство, но укрепили мою веру в человечество.

Моя история вызывала много вопросов, но чаще всего повторялись два. Кем я себя теперь считаю — атеистом, агностиком, кем-то еще? И второй: что и как я говорю о потере веры своим детям?