Теряя веру. Как я утратил веру, делая репортажи о религиозной жизни

В протестантском мире испорченность часто проникает в церкви под видом воли Божьей — то есть в результате веры паствы или собрания старейшин в то, что у их пасторов имеется прямая связь с Богом. Лишь немногие церкви понимают, что одной воли Божьей недостаточно, и «подстраховывают» ее жесткими правилами, основанными на здравом смысле и снижающими вероятность грехопадения.

До сих пор, когда мне, христианину, являлись сомнения в вере, я быстро от них избавлялся — молитвой, чтением христианских книг или просто тем, что старался о них не думать. Но теперь сомнения атаковали меня со всех сторон и цеплялись за меня, словно липучка. Освободиться от них не удавалось.

12 Восстановите Церковь мою

Ад для епископов Испорченное Тело Христово

Не хочу оставить вас, братия, в неведении и о дарах духовных... Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же... Но каждому дается проявление Духа на пользу.

(1 Кор 12:1-7)

Терзаемый сомнениями, я начал задумываться об аде, опасаясь, что, если впаду в неверие, путь мой закончится именно там. Ад я представлял себе не как огненную пропасть, но, скорее, ближе к описанию К. С. Льюиса в «Расторжении брака» — как царство уныния и скуки, бесконечно далекое от радостей Божьих:

По таким самым улицам я бродил часами, и все время начинались сумерки, а дождь не переставал. Время словно остановилось на той минуте, когда свет горит лишь в нескольких витринах, но еще не так темно, чтобы он веселил сердце. Сумерки никак не могли сгуститься во тьму, а я не мог добраться до мало-мальски сносных кварталов.

Верующие (кроме христианских фундаменталистов), как правило, не интересуются адом; можно подумать, что в Библии о нем нет ни слова. Освещая католический секс-скандал, я часто спрашивал себя: интересно, верят ли эти люди в существование ада? Католические епископы, несомненно, верили в свою церковь и важность своей миссии — верили так, что с легкостью необыкновенной лгали, нарушали светские законы, подвергали опасности детей, чтобы защитить церковь. Их действия показывают, что они посвятили свою жизнь не Евангелию, а корпоративной системе, в которой превыше всего ставится верность и послушание начальству, а вынесение сора из избы сурово карается. Легко выглядеть святым, когда служишь мессу или навещаешь больного; куда сложнее, когда от тебя требуется настоящая жертва. Например, когда перед гобой встает выбор: передать священника-насильника в руки властей, вызвать скандал и поставить под удар свою карьеру или тихо замять дело. Мне, репортеру, не удалось найти ни одного епископа, который бы выступил против системы и защитил детей, находящихся на его попечении. Даже священников, попытавшихся бросить вызов системе, нашлось совсем немного, и большинство из них поплатились карьерами за «предательство» своих собратьев.

В Сан-Франциско я познакомился с одним из таких священников, отцом Джоном Конли. В ноябре 1997 года Конли вернулся в дом священников при церкви раньше обычного и обнаружил, что его напарник при выключенном свете борется с маленьким мальчиком. Конли (до того, как принять сан, он был федеральным прокурором) решил, что стал свидетелем сексуального преступления. Согласно материалам допросов и других юридических документов, он сообщил о случившемся чиновникам архидиоцеза Сан-Франциско и предупредил их, что намерен, как того требует закон, подать заявление гражданским властям. По словам Конли, на это один из церковников ответил: «Вы уверены, что этого хотите?»

Архидиоцез встал на защиту священника, которого Конли обвинил в изнасиловании. Вскоре Конли был выведен за штат: официальные церковные власти уверяли, что это не имело никакого отношения к его действиям. Обвиненный священник тем временем признался, что растлил нескольких мальчиков; тогда Конли подал иск против архидиоцеза Сан-Франциско и в 2002 году выиграл дело. Архиепископом Сан-Франциско в то время был Уильям Ливада, сейчас занимающий высокое положение в Ватикане.

В своих показаниях Конли рассказывал о том, как потребовал от викария кое-что передать архиепископу: «Я сказал: скажите архиепископу, чтобы он отрастил себе яйца и поступил, как мужчина!»

Свой гнев Конли объяснил так: «Я видел, что речь идет об очень серьезных вещах, о насилии над ребенком, а они просто прячут головы в песок и ничего не желают делать!»