Tiananmen Square

Когда Дэн стал верховным лидером в 1978 году, у него были планы на Ху Яобана, но головокружительные высоты, на которые Ху внезапно поднялся в 1980 году, поразили как соотечественников, так и недоброжелателей Дэна. Изначально ему было поручено реабилитировать тысячи кадров, подвергшихся преследованиям во время Культурной революции. Он бесстрашно справился с этой задачей. В конце 1978 года Дэн быстро выдвинул Ху Яобана в члены политбюро и постоянного комитета, а в феврале 1980 года - на пост генерального секретаря компартии. Ху стал "рукой меча" Дэнга в партии, восстанавливая ее из пепла Культурной революции и институционализируя ее функционирование под руководством Дэнга. Он продолжал идти на политический риск. В частности, он поощрял дебаты по политическим и идеологическим вопросам, которые испытывали пределы терпимости партии. К 1983 году влиятельные лидеры стали испытывать все больший дискомфорт от политических идей Ху Яобана. Их не устраивали его решительные действия на идеологическом фронте против консерваторов в партии, его крестовый поход против коррупции, направленный против семей высокопоставленных руководителей, и его нестандартные политические заявления по вопросам Тайваня, китайско-американских отношений и даже обеденного этикета китайского народа. В последующие годы ему предстояло столкнуться со своими коллегами, но в начале 1985 года он пользовался полным доверием Дэн Сяопина.

Примерно в то же время, когда Ху вступил в партию, другой будущий лидер, Чжао Цзыян, также вступил в Коммунистическую лигу молодежи в 1932 году. Его связь с Дэном до и после революции 1949 года была поверхностной, но его стиль управления экономикой привлек внимание Дэна. С огромными черными очками, закрывающими лицо, он производил впечатление академика, но то, чего ему не хватало в плане личности, он с лихвой восполнял в плане компетентности. В 1965 году, когда он был партийным секретарем Гуандуна, он начал экспериментировать с сельскохозяйственной реформой и повышением производительности. Его эксперименты были прерваны во время Культурной революции, но Чжао пострадал гораздо меньше, чем Дэн или Ху, и был реабилитирован к 1971 году. В 1975 году, когда он был назначен партийным секретарем Сычуани, самой густонаселенной провинции Китая, известной как "рисовая чаша", Чжао в полной мере использовал свой опыт и знания о реформах как в сельском хозяйстве, так и в промышленности. Он разрешил предприятиям оставлять себе часть прибыли для дальнейших инвестиций или премирования работников, разрешил выдавать банковские кредиты мелким частным предприятиям и разрешил предприятиям продавать на открытом рынке продукцию, превышающую их квоту. Дэн привез Чжао Цзыяна в Пекин и превратил его эксперименты в Сычуани в план экономических преобразований в Китае. Как и Ху, Чжао быстро поднялся, вошел в Постоянный комитет Политбюро в 1979 году, а к сентябрю 1980 года стал премьером Госсовета Китая.

Возглавив Дэн, два его протеже приступили к осуществлению мечты Дэнга об экономических реформах и открытии Китая для внешнего мира. Реформы сельской местности и предприятий вывели Китай на путь высоких темпов роста к середине 1980-х годов. Хотя результаты не были линейными - действительно, Китай переживал циклические подъемы и спады, - прогресс был очевиден, и Дэн ожидал продолжения этой траектории. Ху и Чжао были очень разными людьми. Ху был откровенным, Чжао - осмотрительным; Ху был смелым, Чжао - внешне неугрожающим; Ху рисковал и не боялся бросить вызов ветеранам революции, Чжао же внешне был более почтителен к старейшинам. Чжао также использовал темперамент Ху, чтобы тонко подрывать его. Если Ху случайно заходил в сферу его ответственности, например, в китайско-американские отношения, Чжао мягко укорял его, понимая, что за этим наблюдают недоброжелатели Ху. Чжао также, по-видимому, питал тайное стремление к большой власти.