Тяжелые дни

            «Должен предупредить, что, как мне говорил М. В. Родзянко, среди депутатов пользуется большим успехом проект предъявления Министру Юстиции, в случае преждевременного роспуска Думы, демонстративного запроса о Григории Распутине и его незакономерности. Как этот запрос будет мотивирован, трудно предугадать, но замазать им рта мы не в состоянии и скандал получится небывалый. По словам Родзянки, единственный путь, чтобы предотвратить подобное выступление, это — возбуждение Министром Юстиции судебного дела против Распутина и заточение его под стражу. Я обследовал вопрос с этой стороны и убедился, что никаких материалов для вмешательства судебной власти не имеется».

И. Л. Горе­мыкин:

            «Я уверен, что все это Родзянко сочинил, чтобы нас запугать. Никогда в Думе не решатся поднять такой вопрос, зная, против чего он направлен и к каким приведет последствиям. Во всяком случае правитель­ству нечего считаться с подобными угрозами».

А. В. Кривошеин:

            «Совершен­но верно. Главный мотив в данную минуту — отсутствие у Думы законодательного материала и, в связи с этим мотивом — следует ли вносить сметы, которые явятся именно этим материалом и, следовательно, будут формальным поводом для возражений против закрытия сессии».

Кн. В. Н. Ша­ховской:

            «Раз Дума сделала все, для чего ее звали, то я не понимаю, чего же ждать. Надо опубликовать указ до установленного законом срока для внесения смет».

 

Кн. Н. Б. Щербатов:

«Нет, не все еще наши законопроекты кон­чены. Имеется представление об особом совещании по беженцам, для которого необходима санкция Думы, так как иначе мы останемся без выборных представителей от законодательных учреждений. Присутствие таких предста­вителей безусловно необходимо, чтобы снять с одного правительства всю ответственность за ужасы беженства и разделить ее с Государственною Думою».

А. В. Кривошеин:

            «Я думаю, что по этому вопросу можно с ними сговориться и они его пропустят без задержек. Слишком очевидна необходимость особого совещания с участием общественных представителей».

П. А. Харитонов:

            «Дума отучила нас от оптимизма. Ею руководят не общие интересы, а партийные соображения. Если узнают, что роспуск откладывается из за беженцев, то закон будет затягиваться до тех пор, пока это будет нужно с точки зрения политических расчетов».

И. Л. Горемыкин:

            «Дело не в отдельных законопроектах, а в определении срока прекращения сессии в за­висимости от общегосударственных соображений. Весьма важно решить, ког­да лучше опубликовать указ — до принятия Его Величеством верховного {103} командования (Любопытно, что акт о таковом принятии уже был подписан и объявлен в Ставке еще накануне, т. е. 23 августа, о чем, однако. Ставка не сочла, нужным протелеграфировать для сведения Совета Министров.), или же после. Я склоняюсь ко второй комбинации».

А. В. Кривошеин:

            «Боюсь, что это может затянуть. По моему, перерыв сессии должен последовать во всяком случае до 1 сентября, т. е. до представления смет. О дне же надо сговориться с президиумом. Вообще сейчас внутренняя и внеш­няя обстановка такова, что расставание с Думою следует обставить по хоро­шему, благопристойно, предупредив заранее, а не потихоньку, как снег на голову».

И. Л. Горемыкин:

            «Готов переговорить с Родзянко и Куломзиным, указав в качестве мотива исчерпание всего того, для чего состоялся экстрен­ный созыв законодательных учреждений».

П. А. Харитонов:

            «Словом, разговор должен иметь характер не объявления о принятом решении, а совещания. Можно быть заранее уверенным, что Родзянко встанет на дыбы и будет утверждать, что спасение России только в Думе».

 

И. Л. Горемыкин:

            «Я знаю, что в некоторых думских кругах выражаются опасения, что народное движение может оказаться сильнее Думы и что отсутствие ее только ускорит взрыв. Там вообще болтают много всякого вздора».

А. А. Хвостов:

            «Мне думается, что с роспуском вообще нельзя медлить. Правильно или нет, но с переменою верховного командования связываются ожидания взрыва беспорядков. Если они действительно возникнут, то тогда трудно будет прибегать к роспуску и правительство окажется связанным и по рукам, и по ногам. Осторожнее поэтому, чтобы принятие Государем Императором командования последовало после прекращения сессии законодательных учреждений».

А. А. Поливанов:

            Я считаю, что во всяком случае срок роспуска должен быть установлен в порядке предварительных и, как сказал А. В. Кривошеин, благопристойных переговоров. Вести их надо не с одним Родзянкой, но и с благожелательными думцами».

И. Л. Горемыкин:

            «Кто они, эти благоже­латели?»

А. А. Поливанов:

            «Разве Г. Председатель Совета Министров ранее не интересовался этим вопросом и не принимал мер к его выяснению».

Кн. Н. Б. Щербатов: