Тяжёлая лира

Горит звезда, дрожит эфир,Таится ночь в пролеты арок.Как не любить весь этот мир,Невероятный Твой подарок?Ты дал мне пять неверных чувств,Ты дал мне время и пространство,Играет в мареве искусствМоей души непостоянство.И я творю из ничегоТвои моря, пустыни, горы,Всю славу солнца Твоего,Так ослепляющего взоры.И разрушаю вдруг шутяВсю эту пышную нелепость,Как рушит малое дитяИз карт построенную крепость.4 декабря 1921

«Играю в карты, пью вино…»

Играю в карты, пью вино,

С людьми живу — и лба не хмурю.Ведь знаю: сердце всё равноЛетит в излюбленную бурю.Лети, кораблик мой, лети,Кренясь и не ища спасенья.Его и нет на том пути,Куда уносит вдохновенье.Уж не вернуться нам назад,Хотя в ненастье нашей ночи,Быть может, с берега глядятОдни нам ведомые очи.А нет — беды не много в том!Забыты мы — и то не плохо.Ведь мы и гибнем, и поёмНе для девического вздоха.4–6 февраля 1922Москва

Автомобиль

Бредем в молчании суровом.

Сырая ночь, пустая мгла.И вдруг — с каким певучим зовомАвтомобиль из-за угла.Он черным лаком отливает,Сияя гранями стекла,Он в сумрак ночи простираетДва белых ангельских крыла.И стали здания похожиНа праздничные стены зал,И близко возле нас прохожийСквозь эти крылья пробежал.А свет мелькнул и замаячил,Колебля дождевую пыль…Но слушай: мне являться началДругой, другой автомобиль…Он пробегает в ясном свете,Он пробегает белым днем,И два крыла на нем, как эти,Но крылья черные на нем.

И всё, что только попадаетПод черный сноп его лучей,Невозвратимо исчезаетИз утлой памяти моей.Я забываю, я теряюПсихею светлую мою,Слепые руки простираюИ ничего не узнаю:Здесь мир стоял, простой и целый,Но с той поры, как ездит тот,В душе и в мире есть пробелы,Как бы от пролитых кислот.2–5 декабря 1921

Вечер

Под ногами скользь и хруст.Ветер дунул, снег пошел.Боже мой, какая грусть!Господи, какая боль!Тяжек Твой подлунный мир,

Да и Ты немилосерд.И к чему такая ширь,Если есть на свете смерть?И никто не объяснит,Отчего на склоне летХочется еще бродить,Верить, коченеть и петь.23 марта 1922

«Странник прошел, опираясь на посох…»

Странник прошел, опираясь на посох,Мне почему-то припомнилась ты.Едет пролетка на красных колесах —Мне почему-то припомнилась ты.Вечером лампу зажгут в коридоре —Мне непременно припомнишься ты.Что б ни случилось, на суше, на мореИли на небе, — мне вспомнишься ты.11 (или 13) апреля 1922Петроград

Порок и смерть