Тяжёлая лира

Друзья, друзья! Быть может, скороИ не во сне, а наяву —Я нить пустого разговораДля всех нежданно оборвуИ, повинуясь только звукуДуши, запевшей, как смычок,Вдруг подниму на воздух руку,И затрепещет в ней цветок,И я увижу и откроюЦветочный мир, цветочный путь, —О, если бы и вы со мноюМогли туда перешагнуть!25 декабря 1921

Улика

Была туманной и безвестной,Мерцала в лунной вышине,Но воплощенной и телеснойТеперь являться стала мне.И вот — среди беседы чинной

Я вдруг с растерянным лицомСнимаю волос, тонкий, длинный,Забытый на плече моем.Тут гость из-за стакана чаюХитро косится на меня.А я смотрю и понимаю,Тихонько ложечкой звеня:Блажен, кто завлечен мечтоюВ безвыходный, дремучий сонИ там внезапно сам собоюВ нездешнем счастье уличен.7—10 марта 1922

«Покрова Майи потаенной…»

Покрова Майи потаеннойНе приподнять моей руке,Но чуден мир, отображенныйВ твоем расширенном зрачке.Там в непостижном сочетаньеЛюбовь и улица даны:

Огня эфирного пыланьеИ просто — таянье весны.Там светлый космос возникаетПод зыбким пологом ресниц.Он кружится и расцветаетЗвездой велосипедных спиц.23–24 апреля 1922

«Большие флаги над эстрадой…»

Большие флаги над эстрадой,Сидят пожарные, трубя.Закрой глаза и падай, падай,Как навзничь — в самого себя.День, раздраженный трубным ревом,Небес раздвинутую синьЗаворожи единым словом,Одним движеньем отодвинь.И, закатив глаза под веки,Движенье крови затая,Вдохни минувший сумрак некий,

Утробный сумрак бытия.Как всадник на горбах верблюда,Назад в истоме откачнись,Замри — или умри отсюда,В давно забытое родись.И с обновленною отрадой,Как бы мираж в пустыне сей,Увидишь флаги над эстрадой,Услышишь трубы трубачей.26 июня — 17 июля 1922Рига — Берлин

«Гляжу на грубые ремесла…»

Гляжу на грубые ремесла,Но знаю твердо: мы в раю…Простой рыбак бросает веслаИ ржавый якорь на скамью.Потом с товарищем толкаетЛадью тяжелую с песковИ против солнца уплывает

Далеко на вечерний лов.И там, куда смотреть нам больно,Где плещут волны в небосклон,Высокий парус трехугольныйЛегко развертывает он.Тогда встает в дали далекойРозовоперое крыло.Ты скажешь: ангел там высокийСтупил на воды тяжело.И непоспешными стопамиДругие подошли к нему,Шатая плавными крыламиМорскую дымчатую тьму.Клубятся облака густые,Дозором ангелы встают, —И кто поверит, что простыеТам сети и ладьи плывут?19–20 августа 1922Misdroy

«Ни жить, ни петь почти не стоит…»