Тибетская экспедиция СС. Правда о тайном немецком проекте

Но тем не менее Шефер продолжал обучаться стрелковому делу на учебном полигоне в Дахау, на что ему было выдано специальное разрешение Гиммлера.

Но вернемся в дипломатические перипетии германской внешней политики 1940 года. После того как Розенбергу в декабре 1940 года удалось окончательно дискредитировать в глазах Гитлера спланированную в недрах Министерства иностранных дел афганскую операцию, немецким дипломатам ничего не оставалось, как вести переговоры с Москвой исключительно о тибетской экспедиции.

В феврале и марте 1940 года в Москве происходили соответствующие консультации. В итоге Кляйста, который был главным посредником Риббентропа, ожидал сюрприз. Советская сторона однозначно высказалась за поддержку тибетской экспедиции Шефера. Риббентроп поручил Кляйсту объяснить изменившуюся ситуацию в отношении афганской операции. Естественно, дипломат должен был опустить подробности противостояния МИДа и внешнеполитического управления НСДАП, в котором одержал верх Розенберг, что и стало причиной сворачивания данного проекта.

Во время своего второго пребывания в Москве Кляйст с начала года пытался безуспешно связаться с Молотовым. Но каждый раз эта встреча срывалась. Советская сторона объясняла это тем, что подобные встречи не были возможны в силу продолжительной работы немецко-советской экономической комиссии. Насколько важным для Кляйста было обсуждение данного вопроса, показывает хотя бы тот факт, что он самостоятельно смог организовать встречу с начальником европейского отдела и куратором германского сектора в Народном комиссариате иностранных дел Александровым. Данная встреча состоялась в начале февраля 194Ц года. Записи, сделанные Кляйстом после беседы с Александровым, могли внушать надежду, так как советский дипломат гарантировал немцу, что даст без каких-либо проблем разрешение на проезд экспедиции Шефера, так как речь шла «о сугубо научном предприятии». Для облегчения передвижения Шефера советская сторона могла даже направить соответствующие рекомендации в китайские органы власти.

Из данных записей сложно установить, представил ли Кляйст Александрову готовые планы экспедиции. Кляйсту казалось, что принципиального согласия советских органов было вполне достаточно, чтобы направить запрос в Берлин относительно целей и задач экспедиции. Сам немецкий дипломат еще в январе 1940 года направлял телеграммы в Германию, предлагая начать сотрудничество с Шефером. Тогда в беседах с советскими представителями он изображал Шефера как одного из лучших научных специалистов по Центральной Азии.

Если же сравнить два плана экспедиции, которые были сформулированы до и после поездки Кляйста в Москву, то они отличались друг от друга в нескольких пунктах. Основной идеей экспедиции оставалась мысль, что отряд из трех человек должен был проверить возможность осуществления проекта Эрнста Шефера. При этом в Лхасу они могли добраться двумя путями. Одни путь пролегал через Алма-Ату. Второй, более простой, путь лежал через Кашгар (Китай), но тут не исключалось столкновение с английскими агентами. Во время встречи с тибетскими князьями Шефер должен был убедить их (в том числе при помощи подкупа) начать выступления против англичан в Южном Тибете, Сиккиме и Бутане. В качестве отдельного стимула Германия могла пообещать передать Тибету часть районов Северного Сиккима, которые в начале столетия были оккупированы англичанами.

Но при общем сходстве двух планов можно «было найти и весьма показательные различия. Первый план предусматривал, что вслед за передовым отрядом Шефера в 1941 году через СССР в Тибет должна была быть направлена хорошо вооруженная группа немецких военных в составе 200 человек.

Во втором плане их численность значительно сокращена. Чтобы не злоупотреблять советской любезностью, было принято решение уменьшить ее до 12 немецких офицеров.

Но в любом случае оба плана предусматривали советскую поддержку экспедиции. Но именно здесь и начались разночтения. В январском сообщении Кляйста говорилось о «значительной советской поддержке». Она предполагала благоприятные условия проезда, предоставление транспорта, горючего для автомобилей и т. д. В более поздней формулировке от этого не осталось и следа. Судя по всему, Кляйст полагал, что от Москвы было достаточно только разрешения на проезд. В итоге немецкий дипломат решил, что уже приближалось время, наиболее благоприятное для старта экспедиции. Казалось бы, для Кляйста и Шефера все обстояло удачно. Сам Кляйст немедленно телеграфировал Хабихту, чтобы тот начал выправлять в советском посольстве в Берлине визы для участников экспедиции. Одновременно с этим участникам экспедиции должны были выдать 25 тысяч рейхсмарок наличными и 200 тысяч рейхсмарок для приобретения необходимого оборудования. В целом же Кляйст считал, что совокупные издержки тибетской экспедиции составят где-то 2 миллиона рейхсмарок. Большая часть этихсредств должна была быть направлена на подкуп тибетских князей. Как видим, эта сумма почти полностью совпадала с финансовыми расчетами Шефера.